Школьные годы чудесные
Шрифт:
Следом за ними подпрыгнул, ухватившись за перекладину и я. Бросив быстрый взгляд в сторону Светки, мысленно хихикнул и демонстративно еле-еле подтянулся 9 раз. Спрыгнул и сообщил:
— Больше не могу.
И зафиксировал удивленно-возмущенный взгляд со стороны своей подруги.
Так же еле-еле вышел с силой и один разок изобразил подъем с переворотом. Причем Мишка с Андрюхой, охотно мне помогли, подтолкнув мою задницу вверх. Возмущенная Светка даже привстала, открыв рот, наблюдая за моими
Валентина хмыкнула, презрительно глядя на меня, скривилась, черканула карандашом в свою тетрадку.
— Следующий!
Я сел на своё место.
По дороге на стадион, у дырки в заборе из бетонных плит (ну, не идти же в обход через ворота!) меня догнала Светка, пнула кулаков в спину:
— Ковалёв! Ты что чудишь?
— А что? — я изобразил на лице непонятливое удивление.
— Ты пятьдесят раз подтягиваешься на одном дыхании! — лицо Светки пылало праведным гневом. — Кстати, почему сегодня на зарядку не пришёл?
— А смысл? Всё равно физкультура с утра… — и сделал показное обиженное выражение на лице. — Ты тоже, вон, меня утром не дождалась! Бросила меня?
Светка замолчала.
На стадионе мы разбились на две команды, получили мяч и стали играть на маленьком поле. В нашей команде было семь игроков, в команде параллельного класса — шесть.
Я встал в защиту на правый фланг недалеко от своих ворот. Честно говоря, не особо хотелось бегать, носиться по полю, отбирая мячик у противника.
Первый полученный пас (ну, или случайно отбитый в мою сторону мяч) я с силой отправил в сторону ворот противника — через всё поле точно в левый верхний угол. Вратарь «ашек», Лёшка Шрезер (совсем не еврей, как Гера, а самый настоящий потомок немцев с Поволжья!) даже не успел отреагировать.
— Толково! — хлопнул меня по плечу Колька Артамохин, капитан нашей команды. — Так держать!
— Почему-то я совсем не удивлен, — заметил Мишка, стоящий на наших воротах. Кстати, вторым защитником у нас на левом фланге стоял Андрюха.
— Ты мне мяч подавай! — предложил я. — А я их буду бомбить.
— Договорились.
Пару раз к нашим воротам с левого фланга прорывались Баранкин и Григорьев. Они технично разыгрывали, пасуя мяч друг другу, обводя Андрюху. Мишке всегда удавалось нейтрализовать их атаки на самом последнем рубеже, отбивая мяч. Наконец он всё-таки поймал мячик и катнул его в мою сторону.
Я добавил чуть-чуть силы в ноги и ударил по воротам. Мяч пушечным ядром пролетел через всё поле и воткнулся теперь уже в правый угол ворот. Шрезер только развёл руками. Колька Артамохин озадаченно посмотрел на меня и буркнул:
— Слушай! Давай мы тебе будем всей командой пасовать,
Физручка, наблюдавшая за игрой, покачала головой и, как только я обратил на неё внимание, подозвала меня к себе, махнув рукой.
— Майкл, держись! — весело посоветовал я. Мишка вздохнул.
— Антон! — спросила Валентина. — Ты в секции футбола занимаешься?
— Нет! — ответил я. — Я на самбо хожу. Точнее, буду возобновлять занятия. А то всё лето проволынил.
— А почему не хочешь на футбол? — не отставала Валентина. — У тебя технично получается.
— Не нравится мне футбол, — я пожал плечами. — Не интересно.
— А что тебе интересно? — не отставала физручка и вдруг без всякого перехода поинтересовалась. — Что ты с Енкелевичем не поделил?
— Не понял? — удивился я. — А я здесь причём?
— Он сказал, что ты его избил в раздевалке! — сообщила физручка. — Его отвели в кабинет директора и вызвали скорую.
— Не знаю, — отмахнулся я. — Я его не трогал. Он в раздевалке споткнулся и сам ударился лицом об стенку. Кто угодно подтвердит.
С Енкелевичем не дружили даже его одноклассники, так что опасаться, что меня кто-то сдаст, не стоило.
Всё-таки надо было его приложить «дротиком», хотя бы с минимальным зарядом некроэнергии. Или поносом. Может, задумался бы.
— Ну, смотри… — физручка отвернулась от меня, давая понять, что разговор закончен.
Я вернулся на поле. Впрочем, игра скоро закончилась, а вместе с ней и второй урок.
Мы поспешили в раздевалку. Надо было успеть переодеться и позавтракать.
На НВП Быкова опять села рядом со мной.
— Ты только не воображай там ничего себе! — чуть высокомерно сказала она. — Понял? Артист!
Я невольно засмеялся.
— Ты чего? — Светка подозрительно посмотрела на меня.
— Нет, — ответил я, сдерживая смех. — Ничего, ничего…
Уроки начальной военной подготовки вел военный пенсионер подполковник железнодорожных войск Селиванов Анатолий Петрович, вполне адекватный дядька. По вечерам два раза в неделю он вёл в школе стрелковый кружок, давая желающим пострелять из пневматических винтовки и пистолета в закутке у кабинета НВП.
По НВП у всех парней в нашем классе, даже самых хулиганистых, были только «пятерки».
— Ковалёв, — шепотом обратилась ко мне Быкова. — Ты будешь, наконец, за мной ухаживать или нет?
Поначалу я остолбенел, но потом осторожно кивнул, заметив:
— Я сегодня за тобой заходил, а ты уже ушла!
— Ковалев! — прошипела Светка. — Не будь таким примитивным! Так не ухаживают!
— Ладно, — согласился я. — Пойдешь завтра со мной в кино?
— А на какое? — сразу загорелась она.