Школьные годы чудесные
Шрифт:
Светка подхватила меня под руку и потащила за собой:
— Ну, идём же! Что встал?
Прежде всего я, как всегда, вымыл руки. Пока раздевался (куртка, пиджак, рубашка), Светлана традиционно сходила в душ. Пришла, закутанная по самое горло в свой банный белый махровый халатик, села на кровать.
— Мне как сегодня лечь? — спросила она, почему-то пряча глаза.
— Да как хочешь! — внезапно разозлился я. — Можешь вообще попрыгать!
На меня нахлынуло чувство равнодушной усталости. Кажется, всё перегорело.
Я встал, одел рубашку, костюм и направился в прихожую.
— Да ну тебя нафиг! — отмахнулся я. — Два дня уже глумишься. Другого себе найди.
— Антоша! — она подбежала ко мне в прихожую, когда я уже натягивал туфли. — Ну, пожалуйста! Пожалуйста!
Она даже обняла меня, прижалась ко мне, и я опять растаял.
Снова разулся, повесил костюм в прихожей, прошёл в её комнату.
— Ложись на спину, — скомандовал я. — У нас с тобой остались только мышцы груди и живота.
Она скинула халат, оставшись в широких трусах и бюстгальтере, легла поверх покрывала, вытянувшись и сжав ноги, закрыла глаза. Под самой ключицей я заметил у неё квадратный кусок пластыря.
— Что это? — удивился я.
Она немедленно закрыла его рукой:
— Не трогай, пожалуйста! Прыщ вскочил.
— Ну, ладно, — ответил я, решив вернуться к этому вопросу потом, после процедуры, с точки зрения лечения.
Мышцы живота мне удалось «закольцевать». Я положил ей свои руки на бока и пустил «живую» силу по кругу: через нее, потом через свой «клубок». Мне это даже понравилось. Я ведь от этой процедуры практически совсем не уставал. Более того, мои энергоканалы развивались, получая неплохую тренировку.
Пресс у Светланы заискрился ярко-зелеными, похожими на бенгальские, огнями. Я откинулся на спинку стула, любуясь своей работой и красотой, разумеется, в магическом зрении. Жаль, никто этого не видит.
— Что, всё? — Светлана открыла глаза.
— Теперь грудь, — сказал я. — Осталось грудные прокачать. И будешь ты гимнасткой мира, Светлана милая моя! — закончил я переделанными стихами.
Она опустила руки. Я посмотрел на грудь.
— Свет, — выдавил я. — Раньше ты меня стеснялась меньше. Тут, — я запнулся. — Бюстгальтер мешать будет…
Светлана покраснела, села на кровати.
— Никак? — переспросила она. — Совсем?
— Я могу попробовать, — я пожал плечами. — Но…
— Пробуй!
Она решительно не хотела обнажаться передо мной. Ладно, попробуем без обнажения. Я положил руки ей на плечи, направляя энергию в дельтовидные мышцы. Даже удалось выстроить «кольцо». Энергия ручейком потекла по кругу.
Дальше были на очереди большие грудные мышцы, напрочь закрытые бюстгальтером. Светлана, как нарочно, одела «лифчик» из категории «бронежилетов» — большой, широкий, закрывающий грудную клетку по максимуму. Раньше она такие не носила.
Не то, чтобы этот «бронежилет» мог не пропустить мою энергию, но тактильному контакту
Слева под «бронежилетом», под левой грудью, похоже прямо под соском обнаружился относительно свежий синяк, который Светлана тут же закрыла ладошкой. Только я уже успел заметить, что синяком были отпечатки зубов. Зубов!
Я протянул руку чуть выше и сорвал кусок пластыря с подключичной впадины. Там красовался аккуратный овальный синячок, который образуется, когда делают засос. Кто-то, видимо, слишком увлёкся ласками, оставив свои «следы».
Руки сами опустились. Сердце замерло, потом с силой забухало внутри, словно хотело выскочить наружу. Внутри меня в районе «клубка» разгорался пожар.
Я посмотрел на неё. Светка сжалась в комок, подхватила и натянула на себя свой халатик, пытаясь спрятаться под ним. В её глазах плескался ужас.
— Это Капаница? — мой голос мне показался чужим. Понял, что сказал глупость — Вовка теперь близко к ней не смог бы подойти без последствий, а уж тем более… Да похоже, у моей теперь уже бывшей, подруги есть новый интимный друг. Почему-то подумал про пятницу. Как раз всё сложилось один в один. И синяки-засосы-укусы двух-трехдневной давности.
Всё это у меня в голове прокрутилось мгновенно, за доли секунды.
— Впрочем, какая разница… — сказал я вслух, вставая.
Светка молчала, прижимая кулачки к подбородку. Я тоже замер, не в силах что-то сказать. А сказать хотелось многое: и про её бывших ухажеров, от которых я её благополучно избавил, и про её прокаченный моей магией организм, и про подарки, про ресторан, про бездарно потраченное время, в конце концов!
Только это уже не имело никакого смысла. Глубокий вдох-выдох, еще раз, еще — пожар внутри меня стал угасать.
— Ты молодец, хорошая артистка! — вставая, выдавил я, скорее, чтобы хоть что-то ей сказать. — Я ведь поверил даже…
В прихожей я надел пиджак, куртку, не спеша обул туфли, умышленно делая всё старательно, медленно и обстоятельно, контролируя каждое движение. Я боялся сорваться. В моём случае это бы закончилось печально не только для моей теперь уже «бывшей» подруги, но и соседей точно!
— Он меня шантажировал! — пискнула Светка, показавшись в дверях комнаты.
— Вот! — я замер. — Совсем забыл.
Я бросил в неё конструкт подчинения и приказал:
— Ты никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не расскажешь про меня, про мои способности и про то, что я делал.
Я вышел на лестничную площадку и аккуратно, словно стеклянную, притворил дверь.
Спустился вниз, вышел из подъезда на улицу и побрёл к себе.
Внутри меня было пусто. Пожар угас. Убить никого, в том числе Светкиного неизвестного мне любовника, который её якобы шантажировал, уже не хотелось.
На полпути я обнаружил, что забыл у Светки сменку. Усмехнулся, мысленно махнул рукой. Завтра попрошу Мишаню сходить и забрать.