Школьный заговор в городе солнца
Шрифт:
Наконец друзья выехали на небольшое пространство, где находилась заветная печь. Окружив ее, ребята принялись разглядывать постройку, прикидывая, с какой стороны лучше подступиться, чтобы проще было разрушить. На лицах у всех пролегла еле заметная тень сомнения и сожаления: печь действительно была очень красивой, добротной, и от того, что находилась сама по себе посреди леса, казалась волшебно-загадочной.
– А вдруг эта печка самоходная? – вдруг пробормотал Пиро, сбрасывая на землю рюкзак с кувалдой, и друзья с любопытством повернули к нему головы.
– Чего-о? – протянул Руди, озадаченно почесав затылок через красную вязаную шапку.
–
После этих слов даже мрачный и уставший с непривычки Гай скроил улыбку на лице. Остальные же просто принялись хохотать.
– Если бы она могла сама ездить, она бы уже давно отсюда сбежала! – давясь от смеха, проговорил Руди. – Она же слышала, что мы с ней сделать собираемся!
– Хи-хи-хи! – залилась Одри, забыв, что ей еще недавно было очень жалко печь. – Как она сбежит? Тут проход между деревьями узкий, а она толстая!
Отсмеявшись, ребята принялись уже с хозяйским видом разглядывать кирпичную кладку. Утрамбовав полозьями снег вокруг печки, они отстегнули лыжи и наконец взялись за дело.
Сначала ничего не получалось. Кирпичи разваливаться не хотели, цементная прослойка между ними не крошилась. Но через какое-то время друзья приспособились. С помощью молотков и зубил они выдалбливали щели между кирпичами, а затем Пиро со всего маху бил по ослабленной кладке своей кувалдой. По всему лесу разносился многоголосый перестук инструментов. Оставалось надеяться, что до стен школы он не долетал, скрадываясь по пути в снежных завалах. Работа потихоньку спорилась.
Вскоре перчатки у всех были изодраны, верхняя одежда покрылась каменной крошкой, кирпичная пыль окрасила светлую меховую оторочку на капюшоне и манжетах куртки Одри. Утоптанный снег вокруг теперь напоминал грязное оранжевое месиво.
– Ничего, потом в снегу поваляемся, вот и постираем, – пошутил Руди, разглядывая чумазых товарищей, когда они решили сделать передышку. Сбившись кучкой в стороне от того, что раньше было красивой кирпичной печью, они деловито рассматривали результаты своего труда. От былого величия постройки уже не осталось и следа. Теперь печь выглядела уродливым бессмысленным нагромождением кирпичных обломков, сквозь которые проглядывали еще более-менее целые стены.
Пока друзья в порыве азарта махали инструментами, усталость как-то не ощущалась, а теперь нахлынула на всех разом. Вдруг ребята почувствовали, как ломит плечи, начинают ныть руки. А им еще предстоял довольно долгий обратный путь через лес. Одри, запихнув грязные рваные варежки в один карман, дула на замерзшие, саднящие от непривычного труда ладони. Пиро, умаявшись долбить стены кувалдой, жадно хлебал ледяную воду из фляжки.
– Да просто снегу поешь, – не выдержал Руди. – Зачем воду питьевую переводишь?
Пиро даже подумал, не отвесить ли ехидному приятелю подзатыльник, но поленился. Тем временем солнце скрылось, на посеревшее небо наползли снеговые тучи, готовые вот-вот просыпаться ледяным пухом, как старые рваные перины.
– Ребята, надо бы закончить, – простонал Гай, который устал еще после лыжной пробежки по лесу, а теперь совсем вымотался и сник. – Так неохота еще раз сюда приходить.
– А может, этого достаточно? – пожал плечами Ли. – Уже даже не понятно, что это печь.
Гай задумался. Дядя рассказывал, что на месте разрушенных в школе дождя построек оставались либо доски,
– Давайте так, – предложил он. – На сегодня закончим. Вижу, все устали. Не ожидал я, что она такая огромная окажется. Да и мы работали руками! В школе дождя-то им стихия помогала, и никто ничего не запрещал. Тем более там не ученики действовали. Отчислять при всем желании было бы некого.
Послышались вздохи облегчения. Все очень боялись, что Гай упрется и скажет продолжать. С неба неторопливо западали первые снежинки: крупные и пушистые. Они кружились в воздухе, усаживались на шапки и куртки и через несколько секунд таяли. С приходом снега на улице слегка потеплело.
– Поехали домой. Будем наблюдать за изменениями. Если мы все сделали правильно, то скоро это почувствуем!
– Отличная идея, – сказала Одри. – А то мне уже хочется выкопать в каком-нибудь сугробе ямку, свернуться там калачиком и заснуть.
– В последний раз, – тихонечко пробормотал Руди, ухмыляясь.
– Поддерживаю! – объявил Пиро. – Если ничего не произойдет – вернемся и доломаем.
Повеселев, что на сегодня «демонтажные работы» закончены, ребята принялись цеплять на ноги лыжи, которые постепенно уже заносило снегом. Чтобы не привлекать внимание своим внешним видом, было решено и впрямь перед выходом из леса поваляться в сугробе, оставив в нем кирпичную пыль, а затем дождаться начала обеда и только тогда вернуться в спальню и быстро развесить в сушилке мокрую верхнюю одежду.
* * *
Гай, спустившись с третьего этажа, пересекал вестибюль жилого отсека по направлению к противоположной лестнице, когда робкий оклик Насти заставил его остановиться.
– Гай, подожди!
Он закатил глаза, потом нацепил на лицо вежливую улыбку и повернулся к девушке. Ему не терпелось попасть в каминный зал, чтобы обсудить с друзьями результаты сегодняшней вылазки, и маленькая задержка в виде Насти его раздосадовала. Гай и так опаздывал, все остальные уже собрались в их тайном месте. А он после ужина заглянул зачем-то вечером в сушилку и увидел, что его куртка валяется на полу. Одежда оказалась совершенно непросохшей, видимо, упала почти сразу. Он долго возился, пристраивая ее «поудобнее» в самое теплое место, чтобы наверняка высохла до утра: не в мокрой же идти на полигон. Друзья, не дождавшись, отправились в каминный зал без Гая.
– Привет, Нэсти, – довольно холодно ответил он, разглядывая фигурку, облаченную в голубой лыжный костюм. Из-под белой вязаной шапки выбивались русые завитушки волос.
– Ты чего тут делаешь? – спросила Настя, и пока Гай придумывал логичный ответ, что он делает раздетый на выходе из здания, она снова заговорила: – Может, сходишь со мной на горку? Там уже елку поставили! Красота неописуемая! Так сказочно!
В вестибюле сейчас царил хаос приготовления к празднику. Полы были завалены коробками разных размеров, рядом криво лежала огромная стремянка: здесь тоже собирались наряжать елку. Еще одну уже установили во внутреннем дворе напротив старинного дуба. Оба дерева опутывала частая сетка светящихся гирлянд, их было хорошо видно сквозь прозрачные двери выхода. Гай окинул разбросанные коробки быстрым взглядом и покачал головой, нетерпеливо посматривая в сторону лестницы.