Школьный заговор в городе солнца
Шрифт:
Вернувшись в спальню, она сразу же незаметным жестом похлопала по карману и лишь тогда почувствовала облегчение: рука нащупала заветный камень сквозь жесткую ткань. Одри юркнула под одеяло и долго пучила глаза в темноту, не позволяя себе заснуть. Убедившись, что одноклассницы утихомирились и засопели, она как можно тише залезла в карман и выудила оттуда рубин. Драгоценный камень с солнечной сердцевиной неожиданно полыхнул оранжевым светом, озарив на мгновение лицо Одри и выхватив из мрака ближайшие предметы. Затаив от ужаса дыхание, девушка судорожно зажала камень в кулаке и быстрым взглядом окинула темную спальню. Кажется, никто ничего не заметил, или все уже просто спали. Одри попыталась унять сердце, которое колотилось так сильно, что, казалось, этим стуком способно перебудить всю округу. Днем в музее волшебный рубин так не сиял, а может быть, это было просто не заметно в освещенном
Периодически выглядывая наружу, чтобы проверить спальню, Одри долго любовалась ворованной драгоценностью, вертела камень и так, и эдак, отчего по внутренней стороне одеяла скользили замысловатые желтые узоры и тени. Затем она вынула из матраса еще одно свое сокровище: сложенный вчетверо рисунок. Аккуратно разгладив лист бумаги, Одри чуть не расплакалась: в местах сгибов карандашный набросок почти совсем истерся, а она все не отваживалась его подправить, боясь, что только испортит. И сейчас прекрасное мужское лицо на рисунке ровно посередине перечеркивала почти белая вертикальная линия, а вторая эполетами срезала плечи.
При свете волшебного рубина черно-белый портрет казался цветным, выполненным в оттенках сепии, что придавало безупречным чертам еще больше шарма. Одри любовно разглядывала красивое лицо, чувствуя, как глаза наполняются слезами умиления и восторга.
Чудесный портрет много лет назад нарисовала Джейна, соседка Одри. Местная сумасшедшая, когда-то давно вернувшаяся полностью обезумевшей из школы дождя. В те времена, когда она там училась, Одри была еще малышкой. Она слышала от взрослых и от старших ребят историю, которую передавали друг другу все кому не лень, отчего та обросла фантастическими подробностями и, возможно, сильно изменила свой изначальный смысл. Но суть ее была одна и та же: Джейна, подающая надежды магиня со способностью к управлению стихией дождя, отучившись в печально известной школе чуть более полугода, была отчислена и отправлена домой. Девушка словно потеряла связь с реальным миром, не выныривая из своих больных фантазий и грез. Но она была не буйной, и ее признали совершенно безвредной, поэтому родители не стали отправлять дочь в специальное заведение. Джейну старались изолировать от окружающих, просто чтобы тем не приходилось слушать ее тихий бред, но периодически она выходила на улицу, всегда с блокнотом для набросков, и иногда у нее появлялись случайные собеседники. Всем она рассказывала только одно: о своей безумной и страстной любви, ради которой стоит пожертвовать целой жизнью. Эта любовь, по ее словам, случилась ночью, прямо в спальне девочек школы дождя, пока все остальные ученицы спали беспробудным сном. И все вокруг тоже напоминало сон. Все, кроме ее возлюбленного: властного, как бог, прекрасного, как ангел, и страстного, как демон.
Рассказывая о нем, Джейна преображалась, и даже безумие в эти моменты будто сходило с ее лица. Она выглядела так искренне, так воодушевленно, что слушатели начинали ей верить, глядя в горящие глаза, наполненные страстью, на порозовевшие щеки, помолодевшее лицо. Шли годы, и из юной девочки она уже превратилась во взрослую женщину, но не отказалась от своей странной истории любви, с удовольствием и восторгом рассказывая ее каждому, кто пожелает слушать.
Местные мальчишки любили поиздеваться над бедной сумасшедшей и, специально подгадав момент, когда та останется одна где-нибудь во дворе, вцепившись пальцами в свой неизменный блокнот, просили рассказать о возлюбленном. И несчастная безумная Джейна с готовностью принималась описывать в красках и подробностях свою единственную и самую счастливую встречу с прекрасным мужчиной, пришедшим к ней в сновидении и любившим ее всего один раз, но так, что ей этого счастья хватит до конца дней, и лишь остается благодарить судьбу за подарок. Ребята глумились и просили подробностей, и доверчивая Джейна, погружаясь в больные фантазии, а может, реальные воспоминания, становилась мечтательной и печальной и начинала рассказывать, как все происходило. Хулиганов гоняли ее родители, да и их родные тоже сердились, но шли годы, мальчишки взрослели, и на их месте появлялись новые. А иногда и девчонки были не прочь пошутить над несчастной Джейной.
Повзрослев, Одри тоже неоднократно слышала историю сумасшедшей любви, но почему-то у нее она вызывала не смех, а неподдельный интерес, к тому же она восхищалась рисунками Джейны, и та иногда давала ей полистать альбом, хотя обычно не любила выпускать его из рук. Эти портреты, кстати, поражали не
Но перед самым отбытием в школу солнца Одри помирилась с сумасшедшей, и та снова дала ей полюбоваться портретами прекрасного незнакомца. Улучив момент, когда Джейна отвернулась, Одри резким движением вырвала наугад один из листов блокнота, быстро спрятала его, запихнув за пояс юбки, и почти сразу ушла. Заметила ли безумная пропажу одного из своих чудесных рисунков или просто занялась новым, Одри так и не узнала. Лишь дома она смогла проверить, какую же картину удалось украсть, и хотя надеялась заполучить рисунок со змеями, оказалось, что она вытащила простой портрет. Но на нем загадочный красавец был так хорош, что она только порадовалась своей удаче. Одри, наверное, была одной из немногих, если не единственной, кто верил в существование этого человека, которого Джейна называла «гостем». Красота ангельских черт пленила юное наивное сердце Одри, вытеснив все остальные мужские образы, что видела она раньше. И в ее душе поселилась несбыточная мечта о встрече с ним.
Глава 8. Дождь в городе дождя
– Что-то не так, – задумчиво протянул Джейкоб и, опершись руками на низкий подоконник, пристально вгляделся в синюю хмарь за окном. Лоб коснулся прохладного стекла, и оно затуманилось от дыхания. Пригнув голову, Джейкоб взглянул на вечернее небо. – Не нравится мне это.
– По-моему, ты преувеличиваешь.
Елена, быстрым шагом подойдя к двери в детскую, бесшумно отворила ее и проверила близнецов. Чуткий слух уловил едва слышное ровное дыхание. Белокурые кудряшки рассыпались по одной из подушек. На второй виднелась лишь стриженая макушка: мальчик почти полностью закутался в одеяло. Дети сладко спали. Улыбнувшись, Елена прикрыла дверь и подошла к мужу, все еще стоявшему с нахмуренным лицом у окна. Она обняла его сзади за талию, уткнувшись носом в длинные волосы, и бросила взгляд на небо из-за его плеча. Джейкоб, не меняя позы, накрыл ее маленькие руки своими и продолжил наблюдать за ненастьем.
– Зимой тоже бывают дожди, – кротко сказала Елена. – А иногда в мае выпадает снег. Это в порядке вещей, хоть и необычно.
– Не здесь, только не здесь. – Джейкоб покачал головой. В голосе слышалась тревога. Вот уже третий день как в городе дождя отступили декабрьские морозы, и с неба вместо пушистого предновогоднего снега полилась вода. По мнению Елены, в зимней оттепели не было ничего удивительного, но Джейкоба уже с первого дня беспокоил этот дождь.
– Ну почему? – возразила Елена, пытаясь успокоить мужа. – Здесь теперь, как и в обычном мире, чередуются сезоны, меняется погода. И дожди тут тоже бывают. И довольно часто.
Она обошла мужа, уселась перед ним на подоконник и заглянула в глаза смеющимся взглядом.
– Дождь в городе дождя – твои любимые слова! – сказала она. – Я не вижу ничего странного в нем, хотя, честно, меня это очень расстраивает. Всегда хочется, чтобы на Новый год город был засыпан пушистым снегом. Чтобы цветные гирлянды отражались в его искрах, а не в лужах.
Джейкоб с рассеянной улыбкой взглянул на жену и вновь уставился за окно. Елена развернулась и, приникнув лбом к стеклу, тоже принялась таращиться на дождь, брызги которого мельтешили под фонарями, рябью бежали по лужам, мокрыми мазками штриховали полупрозрачный воздух.
– Я чувствую, что-то неправильно. – Джейкоб приоткрыл окно и высунул руку, словно пытаясь на ощупь определить уместность нынешнего дождя. – Дожди зимой бывают. И оттепели бывают. Но для здешних мест это все равно странно. С тех пор, как смена сезонов пошла во всех городах стихий своим чередом, они всегда слишком нарочитые. Я бы сказал, лубочные.
– Лубочные? – Елена с удивлением повернулась к мужу. – Сезоны?
– Ну да. Я не знаю, как еще назвать. Словно для наглядной демонстрации того, какой должна быть настоящая зима, как выглядит истинная весна. Ну вспомни. Уж если лето – то лето мечты! Если осень – то буйство красок.