Школяр
Шрифт:
Дверь под её носом неожиданно открылась, и лошадь от испуга привстала на дыбы. Передними копытами она сбила с ног чумазого пацаненка. Тот растянулся на спине с ведром помоев в руке. Испугавшись, не прибила ли его лошадь, Филь соскочил на землю и протянул мальчишке руку. За ним последовал Ян.
— Какого беса вы опять тут? — поинтересовался мальчишка, вставая и отказываясь от помощи.
При слове «опять» Ян с Филем удивленно переглянулись. Однако, как оказалось, он обращался не к ним.
— Чо вас сюда носит? —
С этими словами он подхватил ведро и смылся в сумерках. С другого конца улочки послышались тяжелые шаги.
— Якоб? — позвал густой бас. — Сказано, не пускай сюда своих лошадей! Я не для того их продавал, чтобы они тут толкались. А вы кто такие?
Из темноты нарисовался крупный, заросший густой бородой мужик в тулупе до пят.
— Вы из Алексы? — приближаясь, требовательно спросил он. Получив подтверждение, он махнул рукой: — Уезжайте! Нечего вам делать здесь, сатанятам, если не хотите огрести неприятностей.
Филь с Яном поворотились к лошадям. Кажется, им в самом деле надо было уносить ноги.
— С-стой! — раздался вдруг неподалеку пьяный возглас. — Как тебя… Ты, бла-ародный!
Пошатываясь, на них из темноты вылетел другой мужик. Его ноги заплетались, он злобно размахивал кулаками.
— Госп…дн старрста, держите их! Они вес-с-сь мой огород пор-рушили, еле догнал! Вссю р-редисочку… вдрызг, всмять… холил, лелеял… а эти!
Во рту пьяницы не хватало половины зубов, от него страшно разило перегаром.
— Лог, охолони, — пробасил ему бородатый, — объясни толком и слюни подбери.
Качнувшись вперед, Лог вырвал повод из рук Филя, выпрямился и осклабился, с трудом удерживая равновесие.
— Щас расскажу… Ишь, вырядились, рразбой… ик… ники!
Он попытался отнять поводья у Яна, но получил от того хлыстом по руке и взвыл, пуская пузыри вялым ртом:
— А-аа! Уби-ил! Руку потеряю, чем кор-рмиться буду? Вот погоди, щас я тебя вздую!
Качаясь, словно под его ногами была штормовая палуба, он двинулся к обидчику. Выставив хлыст перед собой, Ян произнес сквозь зубы:
— Хамье! На дворе начало декабря, какая редиска? Ты ее с бутылкой не перепутал?
Лог попытался схватить хлыст, промахнулся и растянулся на снегу. На этом его силы иссякли, и он остался лежать, тихо бормоча что-то про себя.
Ян брезгливо подался назад: от лежавшего шел кислый прогорклый запах. Жеребец, чей повод Лог не выпустил из рук, пнул лежавшего и дернул головой. Освободившись, он потрусил к дальнему концу свинарника. Лог сладко захрапел.
Из темноты вывалилась еще одна фигура, за ней с полдюжины других. У двух виднелись в руках дубинки.
— Слышь, староста! — злобно сказал низенький кудлатый мужик, шагавший впереди всех. — Эти двое только что порушили мой и Лога плетни. С каких пор у нас чужаки шастают? Они оттуда, я видел!
Он мотнул головой в сторону возвышающегося над ними холма.
— Плетни поломали? — озадачено переспросил бородатый и нахмурился на двух друзей. — Вам что, дороги мало?
Толпа угрожающе придвинулась.
— Их наказа-а-ть надо! — жутковато просипел еще один, тоже с дубинкой и сизым лицом.
— Думают, что им из Алексы всё можно, — протянул третий.
«Алекса» в его устах прозвучало как грязное ругательство. Староста беспардонно забрал у Яна поводья клячи.
— Эй, ты с ними осторожней! — предупреждающе выкликнули из толпы. — Пускай лучше уматывают, пока не навели на нас порчу!
— А может, уже навели, — зловеще протянул сизолицый. — Вон Лог спит, утомившись, а он ведь никогда не падает на улице, всегда только дома!
Толпа попятилась, но затем снова придвинулась. Ян с Филем обнаружили себя прижатыми к свинарнику.
— Вот что, — сказал им староста, вталкивая их внутрь, — посидите-ка тут до утра, не замерзнете. Отпустим, когда за вами явятся, остальное потом.
— А это уж как общество решит! — сразу возразили ему. Послышался звук задвигаемого засова.
Две дюжины свиней в бараке сильно портили воздух. Земляной пол ровным слоем покрывал навоз, но больше всего его было в загоне. На полу стояла масляная лампа, забытая, по видимости, давешним мальчишкой. Снаружи было слышно, как расходится толпа. Лог очнулся и заорал какую-то песню.
Прислушавшись к удалявшимся звукам, Филь спросил:
— Думаешь, отпустят? Поскорей бы!
— Не уверен, — ответил Ян. — Насколько я знаю эту братию, они обязаны пуститься в обсуждения оставить нас тут на всю ночь, как собирались, или всё же выместить на нас недовольство порушенными плетнями. Обсуждать что-либо у них не принято без хорошей дозы вина. А когда они достаточно наберутся, горячие головы среди них победят, и они явятся сюда намять нам бока. Мы, конечно, вступим с ними в драку, но их будет больше, и всё, конечно, закончится плохо.
Он с таким спокойствием рассуждал о драке со здоровенным мужичьем, что Филь прыснул. Потом он призадумался.
— Больно мрачно ты шутишь!
— Я вовсе не шучу, — возразил Ян. — Так что, дорогой друг, если хочешь сохранить зубы и бока целыми, начинай искать выход.
— А ты? — спросил его Филь удивленно.
— У тебя это получается лучше.
— Здрастье пожалуйста! — вспыхнул Филь. — Взвалил на меня миссию по нашему спасению и отстранился? А если у меня ничего не выйдет, вдруг я не найду?