Шкура льва
Шрифт:
— Ваша светлость грозил лишить меня наследства, если я женюсь на ней, — напомнил ему Ротерби.
— Я сделал это с единственной целью — уберечь ее от вас, — сказал Остермор. — А вы задумали… вы задумали… клянусь Богом, сэр, я просто диву даюсь, что у вас еще хватает наглости упрекать меня. Просто диву даюсь!
— Уведите меня, милорд, — попросила Гортензия, тронув Остермора за рукав.
— Да, нам лучше уйти, — мягко ответил граф, привлекая ее к себе. — Для вас, однако, — он указал в сторону Ротерби, — на этом дело не окончится, мошенник! Я исполню то, что обещал. Я лишу
Мистер Кэрилл, напротив, полагал, что Ротерби очень похож на своего отца, и с горечью добавил к своим наблюдениям о человеческой природе размышление, что Господь даровал грешникам на удивление короткую память.
Что же касается Ротерби, тот, скривив губы, воспринял гнев отца с презрительной улыбкой.
— Вы лишите меня наследства? — насмешливо спросил он. — Но какого, скажите на милость? Если верить представленному докладу, вам, чтобы выбраться из теперешних финансовых затруднений, самому потребуется что-нибудь унаследовать. — Он пожал плечами и с оскорбительной напускной небрежностью вытащил табакерку. — Вы не можете добиться отмены майората [11] , — напомнил он своему склонному к апоплексии родителю и, направившись к окну, изысканно поднес щепотку табака к носу.
11
Майорат — порядок наследования, при котором все имущество принадлежит старшему в роду.
— Добиться отмены майората? Майората? — вскричал граф и засмеялся зло. — Да вы хоть когда-нибудь взяли себе за труд удостовериться, каковы размеры собственности? Дурак, да там не хватит и… и на эту щепотку табака!
Лорд Ротерби резко остановился и посмотрел на отца через плечо. Насмешливости на его лице как не бывало, оно побледнело.
— Милорд… — заговорил он.
Граф махнул рукой, повелевая ему замолчать, и с достоинством повернулся к Гортензии.
— Идемте, дитя мое, — сказал Остермор и вдруг, что-то вспомнив, воскликнул: — Черт! Я же совершенно позабыл об этом священнике! Я добьюсь, чтобы его отправили в тюрьму! Я добьюсь, чтобы его повесили, если только мне поможет закон. Идемте-ка со мной! Я вам говорю!
Не обращая внимания на это приглашение, мистер Дженкинс, как испуганная крыса, прошмыгнул через комнату, взобрался на подоконник открытого окна и был таков Упал он прямо на мистера Грина, который, скорчившись сидел внизу. И оба покатились по клумбе. Наконец мистер Грину удалось схватить Дженкинса, и тот запищал, как попавший в капкан кролик. Мистер Грин аккуратно сунул кулак в рот лжесвященнику.
— Ш-ш-ш! Распустили нюни! — сказал он ему в ухо. — Мое дело не имеет к вам никакого отношения! Лежите тихо!
Находившиеся в комнате проследили взглядом за столь неожиданно бежавшим мистером Дженкинсом. Лорд Остермор двинулся было к окну, но Гортензия удержала его.
— Пусть этот негодяй бежит, — сказала она. — Он ведь ни в чем не виноват.
Мистер Кэрилл поклонился ей.
— Прошу вас забыть об этом, — сказал он. — Это я перед вами в долгу.
— Ваша фамилия Кэрилл, сэр? — спросил граф. Он имел привычку уделять внимание несущественному, хотя в данном случае дело обстояло иначе.
— Совершенно верно, милорд. Для меня большая честь, что она совпадает с вашей.
— Вы, наверное, принадлежите к какой-то младшей ветви рода, — предположил лорд Остермор.
— Весьма вероятно… к какой-нибудь чуждой ветви, — ответил невозмутимый Кэрилл — шутка, которую мог оценить лишь он сам, и то не без горечи.
— А как вы оказались замешанным в этом деле? — продолжал расспросы граф.
Ротерби громко и с издевкой засмеялся — несомненно, над собой, поскольку до него дошло, что Кэрилла себе на беду позвал он сам.
— Им понадобился еще один свидетель, — объяснил мистер Кэрилл, — а его светлость граф Ротерби, прослышав о том, что в гостинице поселился только что прибывший из Франции господин, вероятно, решил, что путешественник, который сегодня здесь, а завтра уедет навсегда, идеально подходит для задуманного им дела. Это обстоятельство пробудило во мне подозрения, и…
Но лорд Остермор, как обычно, прицепился к, казалось бы, мелочи, хотя и на этот раз все было не совсем так.
— Вы только что прибыли из Франции? — сказал он. — Да, и у вас одинаковая со мной фамилия…
Мистер Кэрилл искоса взглянул на Ротерби, который с интересом смотрел на отца, и в глубине души проклинал недогадливость лорда Остермора. И если это член заговорщицкой организации, о Небо, помоги ей!
— А вы, случайно, не собирались искать меня в городе, мистер Кэрилл?
Мистер Кэрилл подавил желание засмеяться. Вот как надо обращаться с государственными тайнами.
— Я, милорд? — поинтересовался он, напустив на себя удивленный вид.
Граф Остермор посмотрел на него, потом, взглянув на Ротерби, вспомнил вдруг о позабытой осторожности и так откровенно вздрогнул, что глаза у Ротерби подозрительно сузились, а губы сжались.
— Нет, разумеется, нет; ну конечно же, нет, — неловко пророкотал он.
Тут Ротерби громко рассмеялся.
— Ну-ка, ну-ка, что это еще за тайна? — спросил он.
— Тайна? — отозвался милорд. — Какая еще может быть тайна?
— Это уж вы мне скажите, — ответил Ротерби голосом, который не оставлял сомнений в том, что он своего добьется. Он направился к Кэриллу, с насмешкой разглядывая последнего. — Ну, сэр, — сказал он, — так чей вы посланник, а? Что все это…
— Ротерби! — прервал лорд Остермор голосом, которому просто нельзя было не повиноваться. — Идемте, мистер Кэрилл, — быстро добавил он. — Я не позволю, чтобы джентльмену, который показал себя другом по отношению ко мне, докучал этот негодяй! Идемте, сэр!