Шлак 2.0
Шрифт:
— Да я и не ищу.
— Вот и езжай с богом.
От Квартирника дорога вывела к Обходному шоссе. На перекрёстке стоял информационный знак: «Развилка». На противоположной стороне табличка с указателями: «Квартирник, Посёлок Маньки Лютика, Северный пост, Красный анклав». И стрелки направлений. Все эти поселения в той или иной степени подчинялись Конторе, и пусть Гвоздь сколь угодно кичится тем, что у него на запястье нет штрих-кода, но благосостояние его основано на статах. Не штрих-код так планшет, зря что ли он розеток везде понатыкал и
Проезжая мимо сельсовета, я хотел попросить Твиста притормозить, чтобы поискать мою эмпэшку. Но тут же отказался от этой мысли. Смысла в этом уже не было, автомат наверняка нашли. После того происшествия в Придорожном побывало полно народу. Поставили новый столб, восстановили проводку, убрали мусор возле здания, окна закрыли ставнями, навесили новую дверь. Вполне возможно, Контора решила создать здесь ещё один пост, чтобы прикрыть этот участок дороги от прихода незваных гостей типа миссионеров и всякого рода рейдеров.
За мостом на встречке показался караван грузовых платформ в сопровождении двух лёгких броневиков. Охрана не штурмовики, а простые работяги вроде меня. Вооружение допотопное, обмундирование разноцветное. Стрелок с первого броневика приветливо махнул, я махнул в ответ, Твист сделал вид, что не заметил.
На платформах сидели люди. Шлак. Мужчины и женщины, в руках вещи. Не похоже было, чтобы их везли против воли, скорее всего, стандартное сотрудничество с какими-нибудь льготными установками.
— Куда их? — спросил я.
— А тебе не всё равно? — фыркнул Твист.
— Раз спрашиваю, значит, нет, — в той же тональности ответил я.
— Твое дело клетчатое: делать, что скажут, и помалкивать. Андестенд?
— Would you like to give me an English lesson? Come on, say something else, it will be interesting to hear you grunt. (Хочешь дать мне урок английского? Давай, скажи что-нибудь еще, будет интересно послушать, как ты хрюкаешь (англ.)
— Чё?
— Произношение у тебя, говорю, хреновое. Ты не говоришь, а хрюкаешь. Это я к тому, кто из нас двоих помалкивать должен.
Твист покраснел, сжал пальцы в кулаки. Он положенец, терпеть от шлака оскорбления не привык, и по закону имеет полное право меня отхерачить… Ну, допустим, у него это получится. Но я всё равно подобрался, приготовился дать сдачи. Зря что ли Андрес со мной мучился? Но Твист хлопнул ладонью по крыше кабины.
— Штык, тормози.
Водитель надавил тормоз. Штурмовик поднялся с сидушки и кивком указал на дорогу.
— Пошёл вон, шлак. Дальше пешком. До Загона километров сорок, к вечеру дотопаешь, если твари тебя не сожрут. А они сожрут, потому что здесь у них пастбище.
Я не стал ничего говорить, взял плащ, махнул через борт. Он меня попугать решил? Лады. Только Мёрзлый его в Квартирник посылал не для того, чтобы на обратном пути меня твари сожрали. Теперь пускай объясняет, как так получилось, что он один вернулся. Вот уж народ поржёт, когда Мёрзлый ему гланды без наркоза удалять будет.
Броневик рванул с места с пробуксовкой, Твист помахал мне пальчиками на прощанье. Я сделал рожу кирпичом, дескать, похер, ничего не боюсь. Но под ложечкой засосало. Один на дороге. Слева дикие
Я попробовал определиться, как лучше поступить. Ножа нет, нанограндов нет, если нарвусь на тварь, ничего хорошего не получится. Как не крути, а этот Твист сука. Сорок километров по Территории без оружия… Чёрт меня дёрнул грубить этому мудаку. И какого хера я вообще вспомнил про Мёрзлого? Висел бы сейчас на цепях в подвале у Гвоздя. А может и не висел, уж как-нибудь договорились бы, всё же неплохой хабар к нему через меня приплыл.
Возле жёлтой трёхэтажки дёрнулись кусты. Я вздрогнул, подобрал палку с обочины. Если там пёсотварь, попробую провернуть трюк Коптича, если багет, быть мне обедом, потому что ни убежать, ни на дерево забраться не смогу.
Кусты снова дёрнулись. Я отчётливо увидел, как затряслись ветки. Раздался треск, зашелестели листья. Я приставил палку к плечу. Из заросшего кустами палисадника выбрался… Лизун!
Я одновременно и вздрогнул, и выдохнул с облегчением. Как же напугал…
Тварь опустилась на корточки и с любопытством уставилась на меня. Большие выпуклые глаза осмотрели мои руки, сжимающие палку, переместились на лицо. Страха лизун не испытывал. Подошёл ближе, почти вплотную, повёл носом, принюхиваясь. Сделал ещё шаг, протянул лапу, дотронулся до палки.
Наблюдать за его действиями было занимательно. Как будто ребёнок лет трёх-четырёх пытается разобраться в значении находящихся вокруг предметов. Он потянул палку на себя, я отпустил.
— Понравилась? Можешь забрать.
Но едва палка перекочевала в его лапы, он тут же выбросил её и отскочил назад. Выжидающе замер, мотнул головой, словно звал меня за собой. И я пошёл. С запозданием мелькнула мысль: вдруг засада? Твари сговорились, послали самого слабого, и ждут за углом… Нет, для них это слишком сложно. Они, конечно, умные, но не до такой же степени. В их головах ничего кроме первичных и приобретённых инстинктов быть не должно.
Лизун обошёл трёхэтажку с торца и юркнул в подъезд. Я подождал, борясь с сомнением — идти, не идти — и двинулся следом.
Внутри подъезда воняло гнилью и плесенью. Подвал наверняка залит водой, оттуда и прёт этой гадостью. Лизун, прыгая через ступеньку, поднялся на третий этаж. Я за ним. Происходящее становилось похожим на квест, знать бы только заранее, какой сюрприз ждёт в финале.
Итог оказался заурядным. Лизун зашёл в квартиру и лёг на диван у окна. Эта комната — его логово. В углу валялись кости, слишком мелкие, чтобы быть человеческими, наверное, не очень крупного пёсо. Вдоль стены неприхотливая мебель, несколько стульев, комод. И всё? Я за этим шёл?