Шлимазл
Шрифт:
Протащив спутников через гетто насквозь, Стефан поволок их вдоль сиротливо тянущейся трубы в каких-то полметра диаметром.
В другое время он ни за что решился бы на такой отчаянный ход. Однако исчезновение гравитации кое-что поменяло. И, лишив привычной опоры под ногами, добавило недоступных ранее возможностей. С рядом оговорок, само собой. Но сейчас Стефан решил, что можно рискнуть.
Трое взрослых и четверо детей — пусть даже все были сравнительно субтильными — вместе составляли существенную массу. И их передвижение с опорой на трубопровод могло этот самый трубопровод
Но в условиях практически полной невесомости все менялось. Во-первых, при определенной смелости движение существенно ускорялось. Во-вторых, труба становилась не опорой, а лишь направляющей.
Путь между районами гетто до большого города и правда занял меньше четверти часа. От рыщущих тут и там ремонтников и вооруженных людей беглецы скрывались за той самой трубой, вдоль которой передвигались. Темноту разрезали лучи света — слишком короткие, чтобы дотянуться до них толком. Стефан даже не пытался зажигать фонарик — передвигался на ощупь. Кромешный мрак стал союзником. Скрыл их крохотную группу от опасности.
Проблемой он сделался, стоило добраться до сооружений городских районов.
Здесь уже не стреляли. Суета осталась за спиной. И Стефан вплотную столкнулся с собственным скверным знанием планировки изнанки большого Сан-Сана.
Точнее — он помнил расположение районов по карте. Помнил приблизительно и расположение самых крупных улиц и проспектов, площадей, узлов и пересечений. Но вот отыскать все это впотьмах и определить — где именно он очутился… при освещении все было просто — внутренности Сан-Сана просматривались прекрасно. Возможно, кое-где свет мог показаться тусклым. Кое-где вообще шла чисто символическая подсветка. Но она была.
А теперь все окутывала кромешная мгла.
Среди гетто было проще. Сами районы были сравнительно небольшими, да к тому же Стефан излазил их вдоль и поперек. И мог бы, наверное, ориентироваться там на ощупь.
Пятна света и лучи от фонарей остались там же, где и стрельба, и толчея. Далеко за спиной. Правда, Стефан все равно остерегался включать свет. Толку от фонарика шокера немного. А вот видно его в царящем мраке будет далеко. Шутка ли — светящееся пятно, выхватывающее из темноты крохотный кусочек внешней оболочки одной из улиц города! Буквально материализующее его. Видно будет издалека. Чтобы так рисковать, нужно зайти дальше вглубь строений и улиц.
От Отори помощи ждать не приходилось. Он в этих местах никогда не был.
А вот Стефану следовало бы бывать здесь почаще. Нет, он приблизительно помнил, куда следует направляться. Вот только как не заплутать впотьмах, как не пропустить нужный поворот?
Осторожность заставила замедлиться.
Стефан перебирался медленно — он опасался не только свернуть не туда, но и оторваться от поверхности, вдоль которой они перебирались, и улететь в черноту. В этом случае шансы определить свое местонахождение сводились практически к нулю. И Стефан поневоле радовался, что Харуми с детьми послушалась его, ушла раньше.
На удачу беглецов — здесь дышать было чуть легче, чем в окрестностях зет-гетто. Даже дети стали кашлять меньше.
Тем не менее, блуждания затягивались.
Они бы, наверное, проболтались и дольше, если бы не позвонила Сара. В течение чуть больше, чем четверти часа после ее звонка возле группы беглецов появились сумрачные ребята с квадратными плечами и челюстями. Заплутавших не только проводили до входа в город, но и доставили прямиком на базу организации по темным улицам.
Отори по дороге сумрачно молчал. Только кидал время от времени на бывшего начальника хмурые взгляды. Это было видно в тусклом свете фонарей, которыми освещали путь.
Не иначе — хотел спросить: на что все было? Для чего понадобилась сначала — диверсия, а после — и вовсе полное отключение всего и повсюду?
Если сразу после бегства из участка бригадир был слишком ошарашен, то теперь немного пришел в себя. И его начали мучить вопросы. Благо, ему хватало ума не открывать рта. Стефан не был уверен, что их провожатые будут рады услышать то, что Отори мог бы озвучить. Не исключено, тот тоже это понимал. И не торопился, выжидая, когда они прибудут в спокойное место. И Стефан с некоторой оторопью ждал, когда тот начнет расспросы.
Однако по прибытии на базу об этом сразу пришлось забыть.
Первым, что он услышал, был голос Харуми. Она с кем-то отчаянно спорила на повышенных тонах.
Тот, кто ей отвечал, не слишком церемонился. Оно и понятно: у местных своих хлопот полон рот, еще и с выходцами из гетто возиться!
Провожатые даже не попрощались. Спасенных впихнули в темное помещение. Двери за их спинами загудели и съехались — не иначе, здесь магнитные замки продолжали работать благодаря подключенным аккумуляторам. Видно, обитатели позаботились об этом заранее. Сами провожатые остались снаружи — наверняка их ждали другие дела. Более важные.
В помещении царила кромешная темень — невозможно было даже понять, какого оно размера. И единственным ориентиром оказались спорящие голоса. Приглушенные — видимо, находившиеся в соседнем помещении, за стеной или перегородкой.
— Вы обязаны! — судя по возгласу, Харуми окончательно потеряла самообладание. — Если бы не он — черта с два бы вы провернули такую аферу!
— Вздорная бабенка! — в мужском голосе звучала злость. — Заткнешься ты!..
Звук пощечины заставил вздрогнуть. Стефан рванулся вперед. Пара шагов, полсекунды — и он с размаху вмазался в стену.
Глава 22
— Будьте вы неладны! — ругнулся с раздражением крепкий бритоголовый парень. — У вас в гетто все такие бешеные?
— Большинство еще хуже, — миролюбиво отозвался Стефан, потирая скулу.
Прилетело ему чувствительно. И это — не считая удара о стену, в которую он влетел впотьмах сам. Однако злость испарилась.
Он, хоть и не с первого раза, отыскал вход в помещение, где находилась Харуми с двумя местными обитателями. Вломился туда и, не разбираясь, кинулся на одного из них, стоявшего рядом с секретаршей. Тот, давно выведенный из себя, чувствительно вмазал ему, заставив отлететь и наткнуться на Отори, заходившего следом.