Шоколадная лихорадка

Перепелица Олеся

Подтверждая мысль, Юркий вновь сократил дистанцию и попытался снова ударить ногой. Уно, тоже не радуя оригинальностью, отскочил под неодобрительный гул зрителей - для них это было слишком скучно. Ступня опустилась на тело грызуна, и тонкий писк оглушил мальчика. Прежде, чем он отпрыгнул, острые зубы вонзились в кожу, и Уно позорно вскрикнул. Издевательские смешки понеслись со всех сторон. Разозлившись, мальчик кинулся на противника - сжав кулак, он резко ударил правой рукой, но Санчи отскочил.

Нервно облизнув губы, Уно решил выждать: Юркий не заставил себя ждать и кинулся в атаку. Замах ноги - но мальчик не отпрыгнул, а резко присел и сделал подсечку, да только

вышло неумело, и ступня соскользнула - Санчи лишь пошатнулся.

– Наши бойцы, похоже, решили побегать, а не драться!
– зазвучал неодобрительный голос глашатая.
– Может, добавить перчинки? Как вы думаете?!

Толпа отреагировала посвистыванием, а в следующий миг на песок упал осколок стекла. Пара крыс тут же рванули к нему, подумав, что это лакомство. Мальчишки тоже сорвались с места.

Санчи толкнул противника плечом, и Уно оступился, отставая, но сдаваться не собирался. Оттолкнувшись, он навалился на Юркого сзади и вцепился в плечи. Мальчишки камнем рухнули на песок. Уно схватился за волосы противника и впечатал его голову в сыпучку, но дальше все произошло так быстро, что он сам не понял, как оказался на лопатках. Кулак врезался в глаз Уно, и он, зажмурившись, прикусил язык от неожиданности. Рот заполнился солоноватой кровью.

Когда мальчик открыл глаза, то увидел в руках Юркого зажатый осколок стекла - он был такой острый, что по крепко сжатым пальцам Санчи стекала кровь. Уши Уно заложило, будто туда знатно напихали ваты, и, оцепенев, он всмотрелся в стекляшку. Острый кончик, измазанный алым, гипнотизировал. Одно быстрое движение по шее - и все. Уно просто захлебнется кровью. Сначала, конечно, будет жадно хватать воздух широко раскрытым ртом, судорожно загребать пальцами песок и дергаться. Но потом наступит последний хрип, и мир исчезнет, а через несколько часов тело погрузиться в вязкую жижу свалки. Неважно насколько Таксония уродлива, но в ней можно жить! Спокойно вдыхать воздух полной грудью, а не как сейчас, когда на ребра навалился совсем нелегкий Санчи. Мальчик не хотел умирать!

Хвост коснулся щеки Уно, и он вернулся в реальный мир, где время утекало как песок сквозь пальцы. Писк крысы совсем близко отрезвил, а еще отвлек Юркого - тот невольно повернул голову, и лежащий на лопатках мальчик ударил рукой в пах врага, а затем развернулся вправо, скидывая зашипевшего от боли Санчи на песок.

Вскочив, Уно кинулся к осколку, выпавшему из ослабевшей руки. В голове отсчитывались секунды. Раз - судорожное падение на колени. Два - дрожащая ладонь обхватывает осколок, и острая боль от пореза окончательно скидывает оцепенение от близкой смерти, повеявшей зловонным дыханием. Три - ступня Санчи опускается на кисть, да с такой силой, что раздается хруст. Четыре - побелевшие пальцы расслабляются, и стекло оказывается на песке. Пять...

Юркий крепко обхватывает волосы Уно и задирает голову одним движением, а осколок приставляет к незащищенной шее.

– Убей! Убей его!

– По артерии! Давай!

– Грохни его!

Жилка на шее отчетливо пульсирует, будто именно там находится сердце. Затуманенным взглядом, Уно осматривал искаженные, уродливые лица людей, кишащих в "Подполье" прямо как крысы в клетке. Люди, брызжущие слюной, сальными взглядами осматривающие всклоченных бойцов, были еще хуже мелких грызунов. Да даже в глазах крыс не было столько озлобленности и желания убивать. Грызуны убивали, чтобы есть, а здесь, в полутемном подвале рядом с улицей Брошенных, все наслаждались чужими страданиями и собственной безнаказанностью. Для них все игра и шанс заработать картонки. Мальчик отчетливо понимал,

что не хочет играть по их правилам. Стараясь, не шевелиться, он одними губами произнес:

– Я сдаюсь.

Кадык оцарапался об осколок, и струйка крови потекла по вспотевшей коже, но рана была далека от смертельной. Рука Санчи дрогнула, но он не убрал стекло - сомневался, стоит ли портить зрелище.

– Я сдаюсь!
– громко воскликнул Уно, уже не боясь острого осколка и не обращая внимания на еще один порез.
– Бой окончен!

Нехотя, под разочарованные выкрики, Юркий отступил.

– Поздравляем победителя! Юркий Санчи!

В оцепенении мальчик продолжал стоять на коленях, чувствуя, как вокруг копошатся крысы. Впрочем, за железными прутьями было тоже самое зрелище. Уно не стыдился проигрыша и его не цепляли обидные выкрики вроде "слабак", но он осознавал, что подвел Шэр. Он подвел своего единственного друга.

Мальчик был рад, что ее нет сейчас в "Подполье" - он не смог бы взглянуть в ее глаза и сказать, что не выполнил обещание.

В памяти почти не остались следующие полчаса: Уно смотрел на мир с безразличием, и в его взгляде не осталось ничего от наивного одиннадцатилетнего мальчика, который искренне верил, что поступит в "Химеру", а мир сразу окрасится в радужные тона.

Под окрики Рэя, он вышел из клетки, с трудом отряхнул налипший на влажную кожу песок, и поплелся в раздевалку. Кровь все еще сочилась из шеи, и кто-то впихнул в руки тряпку. Все также безразлично мальчик прижал ее к царапине.

Переодеваясь, единственное, о чем мог думать Уно - это Шэр. Она ведь понадеялась на него, не стала искать другой способ найти талоны, а он не оправдал надежд. Что ей теперь делать?!

Мальчик не сомневался, что ребята из плохой компании, с легкостью выполнят обещание. Вряд ли девочке удастся сбежать. Да и куда, если Таксонию ограждает стена такой высоты, что никак не перелезть. Тут и десяти приставленных друг к другу лестниц не хватит.

Ноги заплетались, когда Уно шел по темной улице - он старался идти так медленно, как только мог, оттягивая позорный момент, когда придется сказать, что он не принес даже захудалого серого талона. Привычка Джими искусывать до крови губы передалась и мальчику.

Когда впереди показался двухэтажный дом Шэр с покатистой желтой крышей, мальчик трусливо замер и всмотрелся в темные окна. Он знал, что комнатка девочки на втором этаже справа с маленьким окошком.

Подхватив мелкий камешек, Уно замахнулся и кинул его в стекло. "Дзинь" разрезало ночную тишину, а затем, почти сразу, окно открылось и наружу высунулась взъерошенная Шэр. Махнув рукой, она быстро скрылась в комнате.

Нервничая, мальчик присел на щебенку и принялся ждать. Ему хотелось, чтобы подруга спускалась как можно дольше, но она, как издеваясь, видимо, летела со всех ног. Не успел он придумать, что скажет, как Шэр подбежала к нему, и хоть девочка спустилась всего с одного этажа, она выглядела запыхавшейся.

– Я...
– встав и потупив взгляд, начал было Уно, как его перебили.

– Смотри!
– радостно воскликнула подруга, заставив мальчика удивленно поднять голову.

Бережно сложив ладошки, Шэр со счастливой улыбкой на лице протянула руки вперед. Мягкое желтое свечение лилось сквозь просветы между тонкими пальцами, но не успел мальчик спросить, что это, как девочка все также осторожно раскрыла ладони.

Серебристый металлический шарик с идеально ровной поверхностью как припаянный замер на бледной коже подруги. Забыв, как дышать, Уно поднес дрожащую руку к маленькому чуду, но не решился притронуться.