Шоколадная вилла

Николаи Мария

По широкой лестнице, ведущей из комнат домочадцев сначала в бельэтаж, а затем вниз, на первый этаж и в вестибюль, ей навстречу неслась Бабетта. На ее лице был неподдельный ужас.

– Мадам! – прокричала она, задыхаясь.

– Не так быстро, Бабетта, – попросила Юдит. – Говори, что случилось?

– Мадам, – с трудом переводя дыхание, сказала Бабетта, – мальчики. Карл ранен! – Она указала вниз.

Ничего не ответив, Юдит подобрала платье и поспешила вниз по лестнице.

Когда она вышла в просторный

вестибюль, к ней бросился Антон и расплакался. Она рассеянно гладила его по светловолосой кудрявой голове, с удивлением взирая на незнакомца, который медленно шел ей навстречу с Карлом на руках.

– О Господи! – произнесла она. – Это ужасно! Как это могло произойти?

При виде глубокой рваной раны ее охватил приступ тошноты. Еще и отца нет дома!

Бабетта, подоспевшая вслед за ней, обняла Антона, у которого все еще безудержно бежали слезы по лицу, и увела его на кухню.

– Я могу его где-то положить? Ему нужен врач!

Убедительный низкий голос незнакомца, который держал ее брата, заставил Юдит посмотреть вверх. Она взяла себя в руки.

– Да, конечно. Пойдемте.

Юдит быстро пошла вперед в ближайший зал и указала на стоящий там диван. Пока мужчина укладывал Карла, на пороге появился работник Роберт.

– Бабетта сказала, что мне нужно сходить за доктором Кацом?

– Да, Роберт, – попросила Юдит, – беги за ним, только быстро!

– Речь идет об открытом переломе, скажи это доктору, – добавил незнакомец.

Роберт кивнул. Когда он вышел за дверь, мужчина обратился к Юдит, которая стояла рядом с Карлом на коленях и гладила его по щеке. Мальчик стонал.

– Нам нужны чистые полотенца и кипяченая вода. Я начну обрабатывать рану. – Он взглянул на нее. – Не переживайте так сильно, госпожа Ротман. Он производит впечатление выносливого парня. – Его голос звучал нежно и успокаивающе, и Юдит поняла, насколько взволнованной она выглядит.

– Вода и полотенца, сейчас все принесу, господин, господин… – сказала она, запинаясь, встала и слегка пожала плечами.

– Райнбергер, – кивнул ей незнакомец. – Виктор Райнбергер.

– Господин Райнбергер.

Спустя час врач обрабатывал перелом. Виктор Райнбергер рассказывал, как все произошло, и помогал ему; Юдит также оставалась рядом с Карлом и следила за его дыханием и сердцебиением. Доктор Кац произвел анестезию эфиром. С одной стороны, для обработки перелома ему необходимо было обеспечить неподвижность пациента, с другой – боль была бы невыносима для мальчика.

– Ему нужно как можно меньше двигаться, – сказал врач, когда все было завершено, и он смог снять медицинскую маску. – Лучше всего оставить его пока в этой комнате.

Юдит кивнула:

– Я все сделаю.

– Да, кстати, – продолжил доктор Кац, – скорее всего, ему будет плохо, когда он проснется. Эфир часто вызывает тошноту. Возможно, он

будет немного неспокоен. Дайте ему несколько капель экстракта валерианы и позаботьтесь о том, чтобы кто-то был с ним рядом. Карлу ни в коем случае нельзя вставать!

– Благодарю вас, доктор, – сказала Юдит. – Как вы думаете, как скоро он сможет вставать?

– Ну, такой молодой парень, – подмигнул он ей, – думаю, что где-то через две-три недели он уже сможет ходить на костылях. Разумеется, если не будет осложнений и если он будет беречь ногу. Перелом сам по себе не очень сложный.

– Слава Богу, – вырвалось у Юдит.

– Все выглядит хуже, чем есть на самом деле. На голени не очень много тканей над костью, поэтому рана кажется такой пугающей. Единственное, ни в коем случае нельзя допустить заражение. Поэтому первое время я буду приходить каждый день, чтобы сменить повязку. Когда мы будем уверены, что процесс выздоровления идет хорошо, вы сами сможете выполнять эту работу, госпожа Ротман.

– Вы даже не представляете, как я вам благодарна! – У Юдит будто камень с души упал.

– Он потерял много крови, – добавил доктор. – Позаботьтесь о том, чтобы ему приготовили мясной бульон, как только он сможет есть.

– Я все сделаю.

– А сейчас мне пора идти, госпожа Ротман. Если случится что-либо непредвиденное, сразу же зовите меня. Я живу поблизости.

Юдит хотела еще раз поблагодарить доктора, как вдруг дверь резко распахнулась.

– Как это могло произойти?! – В голосе Вильгельма Ротмана слышались в равной мере беспокойство и ярость. – Юдит! Ты же должна была следить за братьями!

Сделав три больших шага, он подошел к дивану и посмотрел на Карла: мальчик хотя и был бледным, но спокойно спал.

Врач сразу понял, в каком состоянии был отец, поэтому сказал ему:

– Можно вас на пару слов, господин Ротман?

Вильгельм Ротман перевел взгляд с Юдит на Виктора, а затем с Виктора на доктора Каца.

– Пойдемте в мой кабинет, доктор, – сказал он немного спокойнее. – А с вами, – он указал на Виктора, – я хотел бы поговорить минут через двадцать. Юдит, иди к себе в комнату!

– Если вы позволите, я бы осталась с Карлом, – осторожно возразила она.

Врач кивнул:

– Разрешите ей, господин Ротман. За мальчиком нужно присматривать.

– Ну хорошо. – Вильгельм Ротман снова посмотрел на Виктора. – Тогда подождите в вестибюле, пока вас не позовут.

– Конечно, – сказал Виктор, и Юдит заметила на его лице легкую улыбку, что было ему к лицу. Казалось, что он понимает беспокойство отца.

Доктор Кац положил руку на плечо господина Ротмана, и они вместе вышли из комнаты. Виктор Райнбергер поднял свою курточку, которую неосторожно бросил на пол. Когда он хотел ее надеть, Юдит заметила на ней несколько пятен крови.