Шоколадник

Батчер Джонатан

— Что делает этот мужчина, когда он здесь?

— Он говорит мне вещи, очень тихо. Он странным голосом говорит о туалетных делах.

Райан смотрит в угол комнаты, как будто воображая кого-то там.

Голос Табби прерывается, но она спрашивает:

— Ты помнишь, как я везла тебя к дому бабушки Холден, и ты заснул на заднем сиденье машины? А когда ты проснулся, ты думал, что был у дантиста?

— Да.

— Может ли это быть так же? Дурной сон, который, по твоему мнению, реален?

Райан выглядит

задумчивым.

— Почему моя голова так обманывает меня?

— Дорогой, это не твоя голова «обманывает» тебя, — она делает паузу и обнимает сына за плечи, прижимая к себе. — Сны больше похожи на то, когда твой мозг пытается что-то понять — например, про папу. Как будто ты не совсем понимаешь, что происходит, поэтому ночью твой мозг пытается помочь тебе это обработать, — она сжимает Райана. — А иногда, потому что и мозг, и жизнь сложны, он ошибается и сбивает тебя с толку.

Райан трёт лоб.

— Это слишком сложно для понимания.

Табби почти смеётся.

— Так не может продолжаться, Райан. Нет смысла так собирать фекалии. Это грязно, и безопаснее смыть в унитаз. Ты большой мальчик, а чем занимаются большие мальчики?

Райан вздыхает.

— Берут ответственность.

— Верно, — говорит Табби. — И сказать, что это не твоя вина, это не взять на себя ответственность, не так ли?

Райан отстраняется от объятий Табби.

— Я знаю.

— Итак, что ты собираешься делать? — спрашивает Табби.

— Я остановлюсь.

— Хорошо. А теперь позволь твоей сестре прийти сюда.

— Не-е-ет… — скулит он.

— Ничего страшного, — говорит Табби. — Хейли! Ты подойдёшь сюда, пожалуйста?

Хейли появляется в дверях Райана, скрестив руки на груди. Взгляд, который она бросает на брата, вызывает чистое отвращение.

— Итак, я знаю, что вы оба расстроены, — говорит Табби. — И я понимаю. Сейчас всё непросто. Ваш отец переживает тяжёлые времена, и поэтому мне нужно, чтобы вы оба были на одной стороне — на стороне нашей семьи. Теперь, Хейли. Райан знает, что то, что он делает, нехорошо, правда, Райан?

— Да, — кротко отвечает Райан.

— И это прекратится. Так что я обещаю, что пока ты будешь заниматься, я не оставлю тебя присматривать за ним. Больше не потребуется услуг няньки.

— У-у-уф, — выдыхает Хейли. — Я не против присмотреть за ним, но какого чёрта? Райан, зачем тебе…

— Плохие сны, — твёрдо говорит Табби. — Сейчас происходят странные вещи. И, Хейли, ты, наверное, не считаешь справедливым оставлять папе всё пространство, пока он пользуется ванной комнатой? Ты можешь обижаться на это.

Хейли молчит.

— Но у твоего отца было тяжёлое воспитание. Ему было очень больно, поэтому он нуждается в понимании и любви от нас. Следующие несколько дней могут быть тяжёлыми, но семья станет сильнее, когда мы все будем работать

вместе. Как вы думаете, вы оба можете помочь нам в этом?

Хмурый взгляд Хейли смягчается.

— Да, мама.

Табби поворачивается к Райану. Сначала ей кажется, что он смотрит на свою сестру в дверном проёме, но она следит за его взглядом до места рядом с Хейли в углу комнаты. Табби представляет худую версию своего мужа, стоящего посреди ночи, воняющего и шепчущего её сыну.

— Райан? Как ты думаешь, ты тоже можешь помочь?

— Да, мама, — говорит Райан. — Больше никакого шоколада.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Хейли продолжает проверять свои школьные задания. После всего, что произошло этим утром с отцом, чердаком и Райаном, она снова лежит на кровати и занимается.

Сейчас на своём телефоне она набирает адрес, который нашла в документах о собственности отца, находясь на чердаке. Когда она использует приложение «Карты» поисковой системы, появляется строение, более широкое у основания. Сельский дом похож на блочную пирамиду; архитектурный эквивалент смайлика какашки.

«Это место принадлежит папе. Почему же он мне не сказал?»

Вернувшись на главную страницу поиска, она обнаружила, что нет ссылок, позволяющих предположить, что недвижимость продаётся или доступна для аренды. Она прокручивает дальше, и на неё выскакивает ссылка.

«УЖАС В «ДОМЕ ГРЯЗИ».

Она нажимает на неё, и появляется старая новость двадцатилетней давности. Основное фото представляет собой чёрно-белое изображение здания, которое она только что видела, снятое с земли, но направленное вверх в сторону мансардного окна.

В статье описывается ужасное двойное убийство, которое произошло двадцать два года назад почти в этот день.

— Какого чёрта, — бормочет Хейли.

Сын убитой пары был обнаружен полицией окровавленным, грязным и явно в кататоническом состоянии. Жертвы, опознанные как Полин и Тони Сабер, были изувечены таким образом, что было сочтено «немыслимым» для десятилетнего присутствующего совершить эти действия. Имя ребёнка и родство с жертвами было засекречено, чтобы скрыть его личность, но он был взят под охрану.

«Сабер».

Имя на документах, которые она нашла на чердаке.

Кожу покалывает. Она скрещивает руки. Владеет ли её семья собственностью словно из настоящего криминального шоу?

Писклявый звук заставляет её подпрыгнуть. Это её телефон с ещё одним сообщением от Дэймона. Она не открывает его, но почти наверняка речь идёт о криминальном сериале, который он смотрит в тонко завуалированной попытке продолжить с ней разговор.

«О, ты думаешь, что знаешь правдивые криминальные истории, братан? — думает она. — Ну, видимо, я живу в одной из них».