Шопоголик на Манхэттене
Шрифт:
Мы молча пьем кофе. Луч зимнего солнца пробивается в окно, и я закрываю глаза, ощущая приятное тепло на щеке.
— С кем не бывает, — говорит Таркин сочувственно. — Наш сумасшедший дядя Монти все время разорялся, правда, Сьюзи?
— Точно! Все время! — соглашается она. — Но он всегда поднимался.
— Это правда! Всегда в результате оказывался в седле.
— А как он это делал? — спрашиваю я с интересом.
— Обычно продавал одну из картин Рембрандта, — отвечает Таркин. — Или Стаббса [Английский
Ну просто замечательно. По-моему, у всех миллионеров с головой не в порядке. Нет, ну правда. Взять хотя бы Сьюзи. Я, конечно, ее очень люблю, но даже она этого не понимает. Богатые люди не понимают, что значит, когда у человека нет денег.
— Хороший способ, — киваю я, стараясь улыбнуться. — Но… к сожалению, у меня не завалялось ни одного Рембрандта. У меня только… сто пар черных брюк. И футболок.
— И костюм для фехтования, — вставляет Сьюзи.
В гостиной звонит телефон! но ни один из нас не двигается с места.
— И уродливая деревянная миска, — полусмеясь, полувсхлипывая, говорю я.
— И свитер с двумя горловинами от известного дизайнера.
— И платье для коктейлей от Веры Ванг… И новехонькая сумочка от Кейт Спейд… и… еще куча новой одежды, которую я ни разу не надевала… Сьюзи.,. — от волнения голос прерывается, — Сьюзи…
— Что?
— Ты… только подумай. Как же это у меня ничего нет? У меня полно сбережений! То есть они, конечно, успели слегка упасть в цене, но…
— Ты о чем? — недоумевает Сьюзи, но тут же ее лицо проясняется. — У тебя есть счет в банке, о котором ты забыла?
— Нет! Не счет!
— Я не понимаю! — стонет Сью. — Бекки, о чем ты говоришь?
Только я открываю рот, чтобы объяснить, как включается автоответчик и слышится голос с американским акцентом, при первых звуках которого я напрягаюсь и поворачиваю голову.
«Алло? Бекки, это Майкл Эллис. Я только что прилетел в Лондон. Не сможем ли мы встретиться и поговорить?»
Так странно видеть Майкла в Лондоне. У меня он ассоциируется только с Нью-Йорком и с гостиницей «Времена года». Но вот он тут, собственной персоной, в баре гостиницы «Савой», с улыбкой во все лицо. Пока я усаживаюсь за стол, Майкл подзывает официанта:
— Джин-тоник для дамы, пожалуйста. — Он вопросительно поднимает брови: — Если я не ошибаюсь?
— Да, с удовольствием. — Хотя мы часто беседовали с ним в Нью-Йорке, я все равно немного смущаюсь.
— Итак, — начинает он, когда официант приносит мой коктейль, — после нашего последнего разговора многое произошло. — Он поднимает свой бокал. — Будем здоровы.
— Будем. — Я отпиваю глоток. — Что, например?
— Ну, например, Алисия Биллингтон и еще четыре человека были уволены из «Брендон Комьюникейшнс».
— Еще четыре человека? — От удивления у меня вытягивается
— Очевидно, да. Как выяснилось, Алисия уже давно работала над этим проектом. Это оказалась не просто мелкая махинация. План был хорошо продуман и подготовлен. И неплохо профинансирован. Вы знали, что будущий муж Алисии — очень состоятельный человек?
— Нет. — А туфли из новой коллекции «Шанель»? — Но охотно верю.
— Он организовал финансовую поддержку. Как вы и подозревали, они собирались переманить Лондонский банк.
Я потягиваю свой джин-тоник, смакую терпкую горечь.
— И что случилось?
— Люк застал их врасплох, собрал всех в конференц-зале и обыскал рабочие места. И очень много чего обнаружил.
— Люк? — Меня будто под дых пнули. — Он в Лондоне?
— Угу.
— И давно он вернулся?
— Три дня назад. — Майкл кидает на меня быстрый взгляд. — Насколько я понимаю, он не звонил?
— Нет, — отвечаю я, стараясь скрыть разочарование. — Нет, не звонил.
Пока Люк был в Нью-Йорке, я убеждала себя, что мы не общаемся, потому что далеко друг от друга. Но теперь он в Лондоне и до сих пор даже не позвонил, а это совсем другое дело. Теперь уж точно все кончено.
— И… чем он сейчас занимается?
— Пытается компенсировать нанесенный ущерб. Как выяснилось, стоило ему улететь в Америку, как Алисия тут же начала распускать слухи, что он собирается закрыть лондонский филиал. От этого все так и расслабились. Клиентами никто не занимался, все работники компании кинулись искать себе новые места… В общем, — вздыхает он, — натворили дел. Эта Алисия просто холера.
— Я знаю.
— Да, Бекки, именно об этом я хотел спросить. — Он заинтересованно наклоняется ко мне. — Вы сразу раскусили Алисию, в отличие от меня и Люка. У вас были основания ее подозревать?
— Нет, честно говоря, не было, — признаюсь я. — Просто она жуткая стерва, если это можно считать за аргумент.
Майкл запрокидывает голову и хохочет.
— Женская интуиция. Разве нужны другие причины?
Он ставит бокал на стол и хитро улыбается:
— Кстати, об интуиции. Я тут вкратце слышал, как вы отозвались о матери Люка.
— Правда? — Я в ужасе округляю глаза. — Это он вам передал?
— Он рассказал мне о вашей стычке и спрашивал, не говорили ли вы чего-нибудь мне.
Я заливаюсь краской.
— Ой! Ну я просто… разозлилась. Я не хотела обзывать ее… Так, сорвалось…
— А он принял это очень близко к сердцу. Позвонил своей матери и сказал, что не уедет домой, пока не увидится с ней, и назначил время встречи.
— Правда? — Я заинтригована. — И что дальше?
— Она не пришла. Прислала ему какую-то записку, что, мол, должна была уехать из города. Люк очень огорчился. — Майкл качает головой. — Знаете, только между нами, по-моему, вы были правы на ее счет.