Шоу должно продолжаться, Акиро-сан!
Шрифт:
— Вы? — спросил я, присматриваясь к человеку.
Я уже видел его сегодня утром.
— Ну да, — кивнул здоровяк. — Мы обещали вам подарок от шефа. Вот. Подарок в квартире.
— А зачем дверь снимать? — кивнул я.
— Так не вошел бы.
— Не вошел?! — удивился я. — А что там за подарок?
Здоровяк отошел в сторону, пропуская меня вперед. Я с опаской вошел внутрь. И тут же ткнулся животом во что-то твердое, лакированное. Глаза не сразу смогли сфокусироваться на подарке, потому что он и в сам деле был огромен. На всю
— Это… что? — только и смог произнести я, пытаясь понять как же мне теперь войти в квартиру.
— Рояль, — пробасил здоровяк.
Это и в самом деле был рояль. Сын старика Йоши, а по совместительству еще и шеф этого громилы, подарил мне рояль. Огромный, мать его, концертный рояль!
— Какого… — только и смог выдохнуть я. — Да в этом лакированном деревянном коробе можно слона похоронить! Зачем мне рояль? Я ведь даже не умею на нем играть!
— Шеф тоже не умеет, но любит утончённые вещи, — пожал плечами здоровяк. — Просто любуйся. Красиво же.
— Как я буду спать? Как я вообще буду заходить в квартиру?! Он ведь занимает все пространство, от стены до стены!
— Это уже не мои проблемы, — пожал плечами здоровяк. — Шеф сказал отвезти тебе в подарок рояль — я отвез.
— Нет, парень, — ответил я, категорически не желая мириться с таким раскладом. — Скажи шефу, что его подарок меня порадовал, я оценил его щедрость, но пусть возьмет его обратно. Мне жить где-то нужно!
— Что значит, возьмет обратно? Нельзя, — хмуро ответил амбал.
— Что — нельзя?
— Нельзя отказывать шефу, — сказал он и я понял, что отказ будет расценен как оскорбление со всеми вытекающими последствиями. — Он расстроиться. А шефа расстраивать не рекомендую.
Здоровяк красноречиво хрустнул костяшками пальцев.
— Понятно, — едва не плача, ответил я.
Попытка протиснуться в комнату вновь завершилась неудачей.
— Как вы вообще его сюда затащили?!
— Акиро! Акиро! Это что такое? — в коридор выскочила Гушикен. Увидев, что двери сняты, она переменилась в лице, наполняясь красным гневом. Но когда взгляд ее упал на белый концертный рояль, то дама только и смогла, что открыть рот от удивления. — Акиро, ты не платишь мне за аренду квартиры уже третий месяц, а сам рояль купил?! Ты знаешь сколько он стоит? Он же целое состояние стоит! Ты что, играть тут собрался? Я не позволю тебе тут играть! У тебя соседи, пожалей их!
Гушикен говорила так быстро, словно поливала нас из автомата. Здоровяк, опешив от такого напора дамы, шепнул мне:
— Ну ты это, громко не играй. А я пойду, — и ретировался, бочком выскользнув на улицу.
— Госпожа Гушикен, это не я купил, это подарок, — попытался отбиться я.
Но она уже не слышала.
— У меня денег нет, есть нечего, а он себе рояли покупает! Стал звездой, теперь и заскоки звездные? А дальше что? Змею себе огромную купишь?
— У меня уже есть одна, — тихо под нос пробубнил я.
— Убирай это немедленно!
— Как я это уберу? —
— Тогда завтра нанимай грузчиков, пусть убирают.
— У меня денег на грузчиков нет.
— Тогда… тогда… — Гушикен растерялась. — Тогда давай сфоткаемся!
— Что? — такая резкая смена настроения меня смутила. — Мы же вроде фотались?
— Я… потеряла те карточки. Тебе что, жалко? Живешь за мой счет, отсрочку тебе даю, а ты такой неблагодарный…
— Хорошо-хорошо, — перебил я ее поток. Уж лучше согласиться, чем вновь выслушивать этот нескончаемый фонтан слов. — Давайте сфотографируемся.
Гушикен только этого и ждала. Она достала «полароид» и принялась меня щелкать.
— Может, хватит? — робко спросил я, начисто ослепнув от пятой вспышки.
— Сейчас. Еще немного, — Гушикен крутила ракурсы, то отдаляя камеру, то приближая ее почти вплотную к моему лицу. — А теперь распишись на каждом.
Она всучила мне кипу фотографий. Пришлось расписаться на каждой. И только после этого Гушикен от меня отстала.
Я с трудом попал в комнату. Сделать это пришлось ползком, под роялем. Пробравшись к ванной комнате, я с облегчением подумал о том, что оставил сегодня с утра дверь открытой. А если бы закрыл, то рояль уже не позволил бы мне попасть в уборную, подперев своей крышкой дверь. М-да, замечательный подарок, ничего не скажешь.
Да где же этот чертов тапок?
В квартире Гушикен давно отключила отопление и по вечерам было достаточно зябко, поэтому я привык носить хоть и давно затертые, но все же теплые тапки. А теперь одного не было. Я принялся рыскать по полу. Левый нашел, а где же правый?
Отчаянные попытки найти его ни к чему не привели. Тапка нигде не было. Как и трусов, которые я развесил на бельевой веревке. Да что же это за день такой?
— Эй, сосед… — после паузы и раздумий осторожно позвал я. — Сосед! Спишь?
— Не сплю, — ответил тот через стенку.
— Ты это… не знаешь, где мои… не слышал ничего подозрительного? У меня просто вещи пропали. Мало ли. Слышимость тут хорошая. Может обращал внимание.
— Да кто сюда полезет? — грустно хохотнул сосед. — Вор что ли? Да только что тут воровать? Одна Гушикен и ходит, со всех плату выколачивает.
— Ладно, — сказал я, понимая, что найти тапок вряд ли получится.
— А тебе что, рояль подарили? — спросил сосед.
— Подарили, — вздохнул я.
— А какая модель? — с любопытством спросили из-за стены.
— Да откуда мне знать?
— Посмотри на замочном брусе, — явно со знанием дела попросил сосед. — Там должно быть название.
— Где?
— Над клавишами доска такая лакированная. На ней.
Я осторожно приподнялся, глянул.
— «Стэйнвей и сыновья», — прочитал я.
Сосед присвистнул.
— Дорогой рояль. Такой же марки был у Джона Леннона. Ты любишь Джона Леннона? — после паузы спросил сосед.
Я пожал плечами.