Шпионы «Маджонга»
Шрифт:
— Как мы могли оставаться дома? Дети так хотели видеть тебя.
Он обнял ее еще раз и бережно снял ее руки со своих плеч.
— Ближе вам подходить нельзя. Там… Не стоит на это смотреть.
— Трупы? — спросил Мэт.
— Заткнись, Бобовый Росток. — Голос Дианы прозвучал очень резко.
— Я просто спросил…
— Трупы, — сказал Саймон. — Очень сильно обгоревшие. Питер Рид…
И тут раздался последний взрыв. Все услышали высокий резкий свист, длившийся не дольше секунды, потом сверкнула голубая вспышка и послышался дикий грохот. Гул раскатился
— Что это было? — спросила Джинни.
— Последний кислотный танк. Они старались спасти его. Они… — Саймон отвернулся, не желая, чтобы они видели, как он борется со слезами, навернувшимися на глаза.
— Я привезла тебе поесть, — сообщила Джинни немного погодя. — Суп, хлеб. И виски.
Саймон сделал глубокий вдох.
— Всем нам надо выпить немного виски, — распорядился он. Он старался говорить обычным тоном. — Да, плохие новости. Но есть и хорошие тоже. Двое моих детей приехали домой. Слишком много для одного дня.
Мэт встретился взглядом с матерью.
— «Девочка это тысяча унций золота, но мальчик это десять тысяч унций золота», — поддразнил он.
— Чушь какая, — прервала его Диана. — Бобовый Росток, иногда ты бываешь таким бестактным поросенком… — Ее гнев исчез так же быстро, как и поднялся. — Па, что все это значит? Что происходит?
— Они еще не выяснили, Диана. По-моему, на это у них уйдут годы.
Джинни принесла бутылку виски и несколько пластмассовых стаканчиков. Саймон поднял свой и провозгласил:
— За нас! За Юнгов!
Это был немного грустный тост. Некоторое время никто из них не мог придумать, что бы сказать. Немного погодя Саймон отвел Джинни в сторону и сказал:
— Ты должна отвезти их домой.
— А ты?
— Я еще не могу ехать. Как освобожусь, сразу приеду.
Она сжала его руки в своих руках.
— Я хочу остаться с тобой.
— Джинни, ты ничем не сможешь здесь помочь. Езжай домой, отдохни. Когда все кончится, ты мне понадобишься вся без остатка.
Она нехотя кивнула. Саймон уже повернулся к машине спиной и пошел было к бамбуковой рощице, где Рид развернул свой полевой штаб, но, к его удивлению, его потянули за рукав.
— Па!..
— Да, Мэт, в чем дело?
— Па, мне нужно поговорить с тобой. Я знаю, это не самый подходящий момент, но… — Он заколебался.
Саймон вопросительно посмотрел на него.
— Это не самый подходящий момент, — согласился он. — Но если это для тебя важно…
На лице Мэта застыло страдальческое выражение.
— Нет, — пробормотал он наконец.
— Ты устал. Все мы устали. Подождем до завтра, а?
Мальчик кивнул и попятился на несколько шагов, потом повернулся и побежал к машине. Саймон смотрел вслед «порше», пока его габаритные огни не растаяли в темноте, а затем поспешил в бамбуковую рощицу.
Огонь уже более или менее изолировали, хотя последний взрыв отнюдь не облегчил задачу пожарникам. Саймон сидел на переднем сиденье одного из джипов, слушал переговоры по радиотелефону, обсуждал их с Ридом, ждал новых сведений.
Главное одноэтажное здание было сильно повреждено, но не разрушено. Всего было установлено четыре заряда: один у кислотных танков и три остальные у впускных проходов для воды. Армейские специалисты, мгновенно прибывшие на место происшествия, установили, какова была мощность взрывов, и по масштабам содеянного Рид уверился, что диверсия носила не просто локальный характер, и, озадаченный угрозой всеобщей безопасности, назначил более широкое расследование, пытаясь определить, каким образом диверсанты проникли на Новые территории.
У Саймона Юнга были другие заботы, более личного характера.
Пока он бродил среди мрачных дымящихся развалин, мозг его лихорадочно работал в поисках путей ликвидации последствий и спасения от надвигавшейся катастрофы, призрак которой встал перед ним со всей ясностью.
Завод должен был выйти на проектную мощность меньше чем через месяц. С этого момента предполагалось, что начнутся сразу два процесса: процентные выплаты по кредиту, взятому у Советского Коммунального, резко возрастут до уровня коммерческих процентных ставок, и откладывать с их реализацией станет невозможно; параллельно с этим пойдут поступления прибылей от работы завода, которые составят большую часть выплат банку. И вот теперь первое из этих событий подступало с неумолимой силой, а второе — не грозило произойти, что коренным образом меняло все дело.
Разумеется, они должны нести свою долю ответственности за этот проект. Вся эта затея казалась в свое время такой продуманной. «Дьюкэнон Юнг иншуранс» примет удар на себя и выплатит страховку, покрыв примерно восемьдесят процентов убытков. Выплата оставшихся двадцати процентов нанесет холдинговой компании серьезный удар, но она, по крайней мере, сумеет выплатить эти деньги. Так же, как и страховая компания, в конце концов. Но предварительно должны быть проведены исследование и расследование, а значит, из Лондона прилетят эксперты Ллойда. Они примутся бродить по пепелищу, изучать приложения к контракту, напечатанные мелким шрифтом, и детально предусматривающие все страховые казусы, предполагающие возмещение ущерба, понесенного в результате военных действий и акта терроризма. Однако вся эта деятельность развернется только после того, как полиция соберет улики и даст свое заключение.
А Советский Коммунальный банк ждать не будет. Эта мысль довлела над всем, что крутилось в мозгу Саймона Юнга, когда он стоял посреди того, что осталось от поста управления, и наблюдал, как рабочие, прибывшие с первой баржей, сходят на берег.
В дымном, но почему-то гулком воздухе до него явственно донеслась безупречная английская речь:
— Какая жуткая картина, Саймон. Я искренне соболезную тебе.
Саймон вздрогнул и отвлекся от своих мыслей. Он посмотрел вниз и увидел Роберта Чжао, стоявшего на пирсе рядом со своей длинной яхтой, на корме которой сегодня развевался «Юнион Джек».