Шрам
Шрифт:
Перед нами лежало не тронутое поле высокой травы. И там, далеко впереди, практически, у самого горизонта я увидел тучу. Черное пылевое облако неслось в нашем направлении. Это был он, легион. Сотни тварей неслись на нас, взрывая лапами землю и поднимая пыльную тучу к небу. Отсюда ни одного из монстров видно не было, только кружащихся над облаком черных точек я мог бы классифицировать, как гарпий или горгулий.
– Это чудовищно, – проговорила Лилит, глядя туда же. – Такая сила. Разве мы способны как-то с ней совладать?
– Кто-то способен, – сказал я. – Ведь, все они здесь, чтобы
– Разве не только заклинатели на это способны? – спросил Ален.
– Наверное, только они, – согласился я.
– Но они, разве, все не вымерли вместе с предками?
– Думаю, что вымерли. Но, может, Роланд нашел иной способ. Или… – но продолжать я не стал.
На скорости мы скатились с рампы и помчались прямо навстречу легионерам, покидая Холод. Затем я, быстро выкрутив руль и работая ручным тормозом, развернул машину почти на сто восемьдесят градусов, и она понеслась через поле в обратную сторону.
Тягач, доставивший нас сюда, промелькнул справа и остался одиноко стоять позади с открытой рампой, ничем незащищенный от тучи монстров, мчащихся за нами следом. Серая груда металла, кажущаяся лишней на фоне окружающего ее поля желто-зеленой травы.
Мысленно я поблагодарил его и попросил прощения за то, что пришлось бросить на растерзание монстрам. В окне заднего вида он становился все меньше и меньше, в то время, как пылевая туча надвигалась на него, нисколько не уменьшаясь в размерах.
«Интересно, потребует ли Патрик компенсации, когда мы вернемся?» – подумалось мне, когда проскользнула мысль о том количестве дорогостоящего оборудования, что нам пришлось бросить. Но мне с трудом верилось в то, что он станет заикаться о деньгах, когда узнает, что же нам пришлось пережить и от чего мы бежали. Однако, мнение обо мне он изменит однозначно. Возможно, даже потребует уйти из команды, найдет себе другого, более опытного охотника, а Лилит и на сто метров не подпустит к воротам Филина. И если он так сделает, я не стану возражать и спорить. Ведь, он будет абсолютно прав. Да я и сам готов был снять с себя обязанности командира сразу после того, как вытащу Алена и Лилит из той ситуации, в которую сам же их втянул.
Мчась от легионеров прочь на скорости, близкой к двум с половиной сотням километров в час, я вдруг подумал о том, что на этой самой машине, значительно переработанной, но все же, этой самой, я гонял в заводской зоне, на ней я побеждал соперников десятки раз и упивался триумфом. Как символично, что теперь мне приходилось мчаться на ней же, пытаясь обогнать всего одного единственного, но самого серьезного соперника – смерть. И эта гонка, пожалуй, стала самой важной в моей жизни, и могла бы стать последней. Эта гонка со смертью.
Каков же был мой восторг, когда впереди появилось и стало стремительно увеличиваться другое пыльное облако, которое оставлял за собой караван, вяло растянувшийся по дороге, подобно старой гусенице, обреченной никогда не обратиться в бабочку.
– Отстают, – сообщил Ален.
Действительно, огромная туча позади нас стала рассеиваться. Легион остановился. Сегодня мы не достались ему. Костлявая рука смерти не дотянулась до нас, и в бессмысленной
– Когти, прием, – раздался голос в рации. – Это автоколонна 1287. Рады видеть вас живыми. Готовы принять.
Лилит издала вздох облегчения. Ален лишь ухмыльнулся, но я почувствовал, как его напряжение, которое он так старательно скрывал, тоже спало.
«Добрались! Добрались!» – стучало в висках. – «Ты смог, Клайд! Ты вытащил их и свою собственную задницу из огня! Ты выиграл главную гонку в свой жизни!».
Часть IV: Когти. Глава 24
У каравана нас встретили военные и, к моему глубочайшему удивлению, Джулия.
– Привет, Клайд, – улыбнулась она и обняла меня, но не так, как раньше, даже не так, как обнимала в последнюю встречу. Это были дружеские объятия.
– Что ты здесь делаешь? – я не скрывал своего удивления.
– Живу и работаю, – беззаботно ответила она, словно этот факт был само собой разумеющимся. – Прошел слушок, что к нам движется команда охотников, потерпевших бедствие. Я сразу подумала о тебе и не ошиблась. Вас сильно потрепало? Медицинская помощь нужна?
– Нет, все обошлось, – заверил я. – Нам удалось оторваться от… – я чуть не сказал «легиона», – стаи. Нас преследовала стая гончих.
Джулия оглядела Алена и Лилит понимающим взглядом.
– Это моя команда, – представил я их. – Мы зовем себя Когти.
– Наслышана.
– Ален, Лилит, это… – я замялся всего на мгновение, подбирая нужную формулировку. – Мой старый друг, Джулия.
Так приятно было произнести эти слова по отношению к ней. Действительно, старый друг, с которым так много всего было связано когда-то очень давно.
– Пойдемте к нам, – пригласила Джулия, когда я загнал машину в чрево одного из гигантских грузовиков. – Передохнёте, поедите, наберетесь сил.
Отказываться мы не стали, и Джулия повела нас через колонну, попутно с охотой рассказывая о том, как у них здесь все устроено. Тогда я впервые узнал и увидел воочию, как живут караванщики. Несколько тягачей тянули за собой целую вереницу прицепов, что очень напомнило мне поезда предков, с их бесчисленными вагонами, через некоторые мы проходили насквозь, другие переходили по крышам. В подавляющем большинстве эти прицепы были грузовыми, и лишь единицы жилыми, но места хватало для размещения нескольких сотен человек, большинство из которых имели лишь собственную койку и немного места вокруг нее, отгороженного от остальных хлипкими, пластиковыми стенками – весьма иллюзорными преградами. В одном таком вагоне под общей крышей могло собираться до сорока человек, как правило, объединенных общей профессией, что, впрочем, не добавляло им комфорта. Но были и другие жилые вагоны, с апартаментами, рассчитанными на вольготное пребывание всего нескольких человек. И селили в них не богатых и уважаемых, а перспективных, то есть семьи. Джулия получила себе такие апартаменты, когда всего месяц назад выяснилось, что моя бывшая зазноба беременна, о чем она сообщила со счастливой улыбкой.