Шрам
Шрифт:
– Ты же не думаешь, что мы бы посоветовали тебе принять его предложение? – Лилит обращалась ко мне, но посмотрела на Алена с некой осторожностью и недоверием.
– Нет. Но вы имели право знать. У вас был этот выбор. А я лишил вас этого.
– Если после этого предложения он остался при всех своих зубах, то могу похвалить тебя за сдержанность, – сообщил Ален с присущей ему стопроцентной серьезностью.
Я ухмыльнулся, вспомнив, что действительно собирался врезать Роланду, скажи еще он, хоть, слово, и теперь жалел, что
– Вот почему ты – хороший лидер, – продолжил Ален. – Можешь оставаться беспристрастным. Я бы, точно, не сдержался.
– Хороший лидер? – почти возмутился я. – Да посмотри, где мы теперь. Какой же из меня лидер, если мы теперь бежим из родного города?
– Ну, ситуация с бегством пока еще не ясна. Однако, мы живы.
– И все же, ты не должен был молчать, – встряла Лилит. – Не потому, что мы бы решили иначе, и я не уверена, что что-либо вообще изменилось бы. Просто, мы команда.
– Его команда, – возразил Ален. – Ему решать, что мы должны знать, а чего нам знать не стоит.
– Это – военный подход, – заключила Лилит. – Не уверена, что его стоит применять здесь.
– А я уверен. В тебе говорит обида, и это можно понять. Ты обижена, что он не сказал тебе правды, но не как члену своей команды, а как его любовнице.
От этого заявления Лилит вспыхнула, ее плечи поднялись, щеки залились краской, пальцы сжали мягкую обивку дивана.
– При чем здесь это?
– Все очень просто, – спокойно ответил Ален. – Будь ты лишь нашим врачом и не более, тебя бы не возмутило решение командира. Он не обязан говорить тебе всего, а только то, что он посчитает нужным. И если в данной тебе информации содержится все, что касается конкретно твоих задач в группе и умалчивание остального не помешает их исполнению, тебе не на что злиться. Однако, вы близки. И именно этот факт является проблемой. Ты злишься, что он не поделился с тобой, потому что ты его девушка. Именно по этой причине близкие связи в рабочих условиях не слишком приветствуются. Я хочу, чтобы ты понял, – Ален уже обращался ко мне. – Я не осуждаю и не собираюсь впредь обсуждать ваши отношения. Но знай, что это может послужить причиной различных проблем и в будущем.
– Нет в этом никаких проблем, – возмутилась Лилит. – Ты ставишь под сомнение наш профессионализм?
– Ни в коем случае, – покачал головой Ален. – Только вашу способность мыслить здраво, когда дело касается друг друга.
Ален был прав. Конечно, это ничего не меняло. Мы с Лилит останемся вместе и останемся группой, просто, нам придется научиться совмещать эти два понятия. Будет, над чем поработать.
Однако, Лилит не унималась. Ее явно задели слова Алена.
– Может, ты и не знал, но в таких небольших командах, как наша, каждый должен относиться к другому с доверием. Мы не просто коллеги…
– Однако, ко мне он никогда не будет относиться так, как к тебе, – перебил ее Ален. – Или ты возразишь? Неужели
На это заявление Лилит не нашлась, что ответить. Да, Ален был прав. Полный разгром по очкам. Он уделал нас обоих, несмотря на то, что я и не принял участия в споре.
– Ты прав, – кивнул я. – И потому я хочу закончить с этим. Какой же из меня командир?
– Не глупи, Клайд. Ты командир, и это не мешает тебе быть человеком. И я нисколько не удручен нынешним положением дел в команде. Чем все это между вами закончится, лично мне было понятно еще тогда, когда ходили на грендалей. И все же, я здесь, попросился к тебе в группу. Так что, не разочаровывай меня. Учись на своих ошибках, делай выводы, совершенствуйся, но оставайся собой.
И на этом мы все замолчали. Я и поверить не мог, что Ален, тот самый, с которым всего пару месяцев назад мы сцепились, как кошка с собакой, и которого я ненавидел всей душой, теперь встанет на мою сторону, одобрит мои действия и посоветует поступать в том же духе. Да, здесь было, над чем подумать. Причем похоже, нам всем, а потому никто больше не сказал ни слова.
Минут через двадцать Лилит сообщила, что пойдет к машине связи и пошлет сообщение Патрику, ведь, по логике мы к этому времени должны были уже вернуться в Филин.
– Что ему говорить? – спросила она.
– Скажи… – я не знал, что ответить. Снова лгать? Или раскрыть все карты? Мне очень хотелось сказать Лилит, чтобы решила сама, но это было бы просто несправедливо, скидывать на ее плечи такой груз.
– Скажи, что попали в засаду легионеров. Скажи, что ушли и направляемся в Горизонт. И что засада может быть связана с Койотами. Что они, вроде как, объявили нам войну.
Лилит кивнула и вышла.
Вернулась она где-то полчаса спустя. Ничего не сказала, а я ничего не спросил. До самого вечера мы очень мало разговаривали. Ален читал какую-то книгу, взятую с полки у Джулии, а мы с Лилит прикладывали все усилия, чтобы казаться спящими. Но оба не спали. Лежали, слушая шуршание колес по дороге, далекие переговоры жителей каравана и прочие звуки дороги. И вроде бы, не было между нами ссоры, однако, напряжение витало в воздухе, сковывало нас, не давало расслабиться.
Кирк и Джулия по очереди и вместе, пару раз заглядывали, перекидывались с нами парой слов и снова удалялись по своим делам. А когда солнце уже почти полностью опустились за горизонт, и мир снаружи наполнился густыми сумерками, я услышал то, чего так ждал весь этот день. Голос Джима. Я бы не принял за него никакой другой. Это был, точно, Джим, он примчался на моей машине, на моей Шторми, только она могла домчать его до нас так быстро. Джим о чем-то громко разглагольствовал, и по мере того, как его голос приближался к двери, я начал различать слова: