Шторм

Ключникова Светлана

– Ну, хватит, - огрызнулась Таня, оттолкнув меня. Приняв вертикальное положение и оправив поднятую майку, она раздраженно схватила зажигалку и сигареты со столика и кинула в сумочку свой сотовый телефон. – Я же чувствую – ты не со мной.

– Прости, - все, что я мог сказать, чувствуя не вину, а лишь облечение. Попытка забыться провалилась, но я был рад, что мы не зашли слишком далеко – не дав обещаний Белле, я все равно не хотел ей изменять.

– И что ты будешь делать с этим? – кивнула Таня, передумав предъявлять мне претензии, а внезапно преисполнившись сочувствия – похоже, я выглядел так плохо, что его вызывал.

– Не понял?

–

Та девушка, по которой ты сохнешь – она же осталась там, на Карибах? Ты собираешься корчить из себя мученика или все-таки оторвешь задницу от дивана и поедешь к ней?

Я удивленно смотрел на Таню, протягивающую мне сигарету из пачки.

– Ты что, мой психоаналитик? – сморщился я, но сигарету принял, хотя и не был курильщиком. Но сейчас нуждался в расслаблении.

Таня усмехнулась, поднося зажигалку и мне, и себе.

– Выбор ты уже сделал. Удачи, Ромео, - поднялась она, и спустя полминуты я услышал, как хлопнула входная дверь.

Это и определило мое решение. Нет, я с самого начала знал, чем все закончится, и Белла была неправа, давая мне этот месяц. Но было отчасти правильным принимать решение не поспешно, под влиянием сиюминутного момента, а взвесив все как следует.

Остаток времени я потратил на посиделки с друзьями, написание заявления об отпуске, - а когда мне в нем отказали, то об увольнении, - и освобождении съемной квартиры. За несколько дней до отлета на Карибы я приехал в дом родителей, чтобы попрощаться. Я не видел их несколько лет – плохим я оказался сыном. Но сейчас был рад повидать их и убедиться, что они все еще счастливы в маленьком домике крошечного техасского городка, откуда мы были родом.

И в конце концов, оставив прошлое позади, я сел на самолет, мчащий меня к Карибскому морю. Не было сожалений, хотя надежда тоже не слишком грела сердце. Поглаживая шрам, оставленный русалкой, я раздумывал над теми многочисленными легендами, которые изучил на просторах интернета. Превращение в тритона, по свидетельствам авторов статей, происходило через укус, но отчего же тогда я до сих пор оставался человеком? Принимая ванну, я не отращивал хвост, и даже посещение бассейна с морской водой не сделало меня полурыбой. Слова Беллы, сказанные на прощание, вовсе не означали, что она заберет меня в свой подводный город – вероятнее всего, она всего лишь согласилась на еще одну встречу. А это значило, что я выбросил всю свою жизнь ради трех-четырех дней преходящего счастья. И это в том случае, если Белла вообще приплывет, ведь я хорошо помнил, как она говорила, что с побегами у них строго. Где гарантия, что русалка сдержит слово? Вполне вероятно, что я проделал весь этот путь просто так.

Терзаемый сомнениями и изнуряющей болью разлуки, я приземлился в аэропорту Сент-Винсент, чтобы к вечеру уже быть в забронированном номере отеля. Последствия урагана за месяц были устранены, но не везде – маленький остров, на котором я отдыхал в прошлый раз, все еще был закрыт для посещений. До фазы полной луны оставались сутки – как раз хватило, чтобы нанять частный катер, который мог доставить меня на место. Получив приличную сумму денег, капитан согласился забрать меня с острова спустя четыре дня. Если мое странное поведение и вызвало у него подозрение, то пачка зеленых купюр помогла справиться с сомнениями. В конце концов, ему какое дело, сумасшедший я или нет.

Красный солнечный диск завис над горизонтом, окрашивая мою кожу в оранжевый оттенок. Сбросив рюкзак, футболку и шлепанцы,

я прошелся по пляжу, испытывая острое чувство ностальгии. Мусор был убран, пальмовые ветки, сорванные ветром куски крыш и упавшие деревья тоже были увезены. Остовы ресепшена, кухни и бунгало стояли пустыми. Остров выглядел нежилым, но мирным – короткое время спустя, я был уверен, сюда вернутся туристы. Но сегодня был рад, что нам с Беллой не придется встречаться тайком у рифа, а можно будет свободно погулять по рассыпчатому песку и заняться любовью на том самом диване, с которого все началось.

Бродя по пляжу, я приветствовал восхождение бледной круглой луны над горизонтом, явившейся после заката солнца. Будучи в нетерпении, я прикинул расстояние до рифа и, недолго сомневаясь, вошел в спокойные вечерние воды. Теплая влага приятно обволокла кожу – лишь шрам начинало слегка тянуть всегда, когда он намокал. Подарок русалки действительно умел напоминать о себе. Даже если бы я хотел забыть прекрасное лицо обладательницы хвоста, стоило принять душ или посетить бассейн, тяжесть шрама тут же возрождала образ юной богини, некогда стонущей в моих руках. Если закрыть глаза, можно было легко представить, будто она прижалась в глубоком поцелуе к моей шее прямо сейчас.

Если я и надеялся на то, что это особое место и правильная океанская вода сделают меня тритоном, то ошибся. Магия не работала. Нужно было что-то еще, о чем не прочитаешь на сайтах, созданных человеком. Либо все это был обман, а Белла – плод моего болезненного разума, пострадавшего в урагане. К счастью, шрам не давал забыть, что случившееся приключение – истинная правда.

Выбравшись на скалу, я стряхнул воду с волос и уселся ждать, переходя попеременно от отчаяния к надежде. Взрослый мужик, а поверил в сказки. Мне хотелось наорать на себя. Бросил все, и ради чего? Чтобы в одиночестве на всеми забытом острове смотреть на луну, надеясь на превращение в морское чудовище? Если бы мои друзья узнали мои мысли или хотя бы успели заметить тревожные признаки моего безумия, вместо острова я находился бы сейчас в белой палате с мягкими стенами и крепкими решетками на окнах. И были бы правы.

Луна полностью взошла на черном звездном небосводе, а чуда все не происходило. Темные волны мягко лизали мои ноги до колен, и пальцы, несмотря на высокую температуру воздуха, потихоньку начинали коченеть. Ничто не предвещало появление русалки: море было спокойным и равнодушным, лишенным всякого волшебства.

Сиротливо улегшись на скале в неудобной позе, я то злился, то жалел себя. Утро застало меня все там же и все таким же одиноким: разбудили жаркие лучи солнца и соленые брызги волн, плюхающие в лицо. Разочарование было не передать словами, а тоска по предательнице-русалке стала просто невыносимой. Пусть мой прилет сюда был поступком безумца, но меня ведь поддерживала надежда. Теперь она умерла.

Попеременно то злясь, то впадая в глухое отчаяние, я перекусил на берегу продуктами, которые в изобилии привез с собой, надеясь угостить морскую обитательницу вкуснейшей человеческой пищей.

Весь остальной день я провел на рифе, ныряя и исследуя дно, ища хоть какие-то намеки на то, что я должен дальше делать: возможно, Белла оставила мне какой-то знак. Ничего. Только шрам ныл все сильнее, доставляя настоящее беспокойство, потому что казалось, что он тянет меня на дно. Словно из-за него я становился в два раза тяжелее, боясь не выплыть на поверхность, когда преодолевал сопротивление воды.