Штормовое предупреждение
Шрифт:
Стражник недоверчиво посмотрел на него, потом закивал головой:
— Как скажете, сеньор капитан.
Он ушел, а Мендоса смотрел через реку на устье Амазонки и море. Сколько до Германии? Почти пять тысяч миль через океан, безнадежно взятый в тиски американскими и британскими кораблями. И на чем? На трехмачтовой баркентине, далеко оставившей свой возраст расцвета.
— Дураки — сказал он мягко. — Бедные, глупые, великолепные дураки. И он повернулся и пошел под дождем по рыбному пирсу.
Баркентина «Дойчланд». 9
2
Утренний прогноз погоды для морской зоны Гебрид был далек от прекрасных обещаний: ветры 5-6 баллов с дождевыми шквалами. У северо-западного побережья острова Скай было то же самое, гнусно-тяжелые темные тучи, набухшие дождем и сливающиеся с горизонтом.
За исключением одинокой морской птицы, единственным живым существом в этом запустение была моторная канонерка, идущая на юго-запад к Барра, звезды и полосы ее флага были единственным всплеском цвета в это серое утро.
Восход начинался в шесть-пятнадцать, но в девять-тридцать видимость была еще настолько плоха, что королевские ВВС оставались на земле. Никого на борту канонерки нельзя было обвинить за то, что был поздно замечен одинокий Юнкерс-88С, зашедший на малой высоте над морем со стороны кормы. Первые взрывы пушечных снарядов подняли высоко в небо фонтаны воды в десяти-пятнадцати ярдах от левого борта. Когда самолет накренился на второй заход, 8-мм пулемет, бьющий с хвоста самолета, выпустил длинную очередь, разрезавшую палубу на корме рядом с рулевой рубкой.
Харри Джего, пытавшийся на своей койке внизу урвать часочек сна, пробудился в одно мгновение и бросился к трапу. Когда он выскочил на палубу, орудийная команда уже бежала к 20-мм спаренной зенитной пушке. Джего влетел в железной сидение, сжав руками спусковые рукоятки.
Когда Юнкерс вынырнул из дождя во второй раз, над палубой внезапно взвился тяжелый черный дым. Джего открыл огонь, вражеский пулемет пробивал дыры в палубе перед ним.
Юнкерс делал свои виражи на скорости около четырехсот миль в час. Джего поворачивал за ним пушку, зная, что Джонсон с мостика под ним работает пулеметом Браунинга. Но все было без толку, Юнкерс свернул влево сквозь вспухающие шары черного дыма и скрылся в сторону рассвета.
Джего немного посидел на месте, сжимая рукоятки. Потом слез с сидения и повернулся к старшему матросу Харви Гулду, ответственному за зенитное орудие.
— Вы на пять секунд опоздали, вы и ваши парни.
Орудийная команда смущенно зашевелилась.
— Больше не случиться, лейтенант — сказал Гулд.
— Присмотрите за этим. — Джего вытащил из кармана рубашки мятую пачку сигарет и сунул одну в рот. — Пережить Соломоновы острова, день-Д и паршивые флотилии катеров в Английском канале — будет глупостью умереть на
Пилот Юнкерса, капитан Хорст Неккер, записал в журнал точное время атаки: 09:35. Небольшая операция типа «удар и беги» была проведена только для того, чтобы оживить во всех других отношениях скучный рутинный патруль, особенно для пилота, который весной этого года, во время возобновления ночных налетов на Лондон, был задействован в элитной разведывательной эскадрильи «Кампфгруппа 1/KG66» с таким успехом, который принес ему Рыцарский Крест всего два месяца назад.
Определенным понижением был перевод в базирующуюся в Тронхейме подразделение KG40, специализирующееся в обнаружении судов и разведке погоды, хотя Ю-88С, который ему дали, был, без сомнения, прекрасный самолет, способный на максимальную скорость в четыреста миль в час.
В то утро у его миссии была другая цель: обнаружить следы конвоя, должного на этой неделе уйти из Ливерпуля в Россию, хотя точный день отплытия был неизвестен. Он пересек Шотландию на тридцати тысячах футов, чтобы потратить даром пару часов к западу от Внешних Гебрид.
Обнаружение канонерки было чистой случайностью, следствием импульсивного желания снизиться, чтобы увидеть, где нижняя граница облаков. А раз цель обнаружена, искушение слишком велико, чтобы ее упустить.
Когда после второй атаки он свечой поднимался в небо, штурман Руди Хюбнер возбужденно засмеялся:
— Кажется, мы достали ее, господин капитан. Масса дыма.
— Как думаешь, Кранц? — позвал Неккер хвостового стрелка.
— Да они чуть не подстрелили меня, господин капитан — ответил Кранц. — Внизу знают свое дело, и это вовсе не томми. Когда мы зашли вторично, я видел звезды и полосы. Наверное, мой братец Эрнст — добавил он мрачно. — Он в американских ВМС. Я вам уже говорил?
Радист Шмидт засмеялся:
— В первый раз над Лондоном, когда загорелся левый мотор, а потом ты говорил это по меньшей мере еще в пятидесяти семи случаях. Думаю, по крайней мере у одного члена вашей семьи есть мозги.
Хюбнер не обратил на это внимания:
— Похоже, господин капитан? — спросил он.
Неккер хотел сказать нет, потом увидел надежду в глазах юноши и изменил намерение:
— Да, похоже. Теперь убираемся отсюда.
Когда Джего поднялся на мостик, Янсена не было и следа. Он наклонился над Браунингом и посмотрел вниз. Дым почти рассеялся и Гулд ногами выбрасывал выгоревшие дымовушки за перила в море. Возле поручней правого борта за зениткой палуба превратилась в кошмар, однако остальное выглядело не слишком плохо.
Янсен позади поднялся по трапу. Он был высоким, тяжеловесным мужчиной и, несмотря на косматую черную бороду, вязаную шапочку и выцветшую штормовку без знаков различия, был главным старшиной. Перед войной преподаватель моральной философии в Гарварде, по выходным фанатичный яхтсмен, он решительно отбивал каждую попытку поднять его до офицерского звания.
— Одинокий волк, лейтенант.
— Вы правы — сказал Джего. — Ю-88 на Гебридах.
— Судя по скорости, одна из последних моделей райхсмаршала.