Штормовое предупреждение

Chiba Mamoru

– Спасибо, – серьезно кивнул он.

– Я тебе открыла Америку?

– Америку, Сарагосово море, Сан-Сальвадор, Тортугу и еще сопутствующие несколько населенных пунктов. С твоего позволения, я буду усиленно пользоваться предоставленной тобой информацией.

– На здоровье. А теперь скажи мне, что там с этой твоей девушкой.

– Она не моя девушка.

– Твой оптимизм бьет все рекорды. Расскажи мне про нее, Адам?

– Точно с этим все в порядке? Тебе не неприятно обсуждать это?

– А что изменится от того, что я буду игнорировать это обстоятельство? – подняла бровь Ева. – Нам обоим станет дискомфортно, только

и всего. Я не считаю тебя своей собственностью, хотя и понимаю: если у тебя появится кто-то, наверное, нашим таким посиделкам придет конец. Но будут какие-то другие, это же логично…

– Она живет в том месте, где мы поселились.

– Соседка, стало быть?

– Не то чтобы прямо соседка… Не рядом. Просто в том же жилом массиве.

– А как ее зовут?

– Дорис, – Ковальски глядел куда-то в одну точку и вряд ли видел перед собой что-нибудь. – Ее зовут Дорис.

– И чем она так тебя зацепила?..

– Ева, знаешь, почему я так плохо понимаю в человеческих отношениях? Потому что не могу совершить вычисления. В математике все просто: сколько бы иксов не было в задаче. Ты точно знаешь, что все подчинено системе. Ты знаешь, чем воспользоваться, чтобы выйти из затруднения. Чем и в каком порядке. Здесь системы нет. Мы не спим вместе, не обсуждаем научные вопросы, не разговариваем вот как с тобой.

– Она должна быть счастлива: все, как в романе…

– Она не очень счастлива, Ева. Я ей не нравлюсь.

– Почему?

– Понятия не имею. Вероятно, не ее тип.

– А что ей нравится? Это можно как-то…

– Можно делать вид что ты – это не ты? – поднял брови он. – Можно обмануть другого человека, а потом горько разочаровать его и ходить мучиться самому, что он не тебя, а созданный тобой липовый образ оценил?..

– Как вы познакомились?

– Марлин показывала, где у них есть бассейн, там и пересеклись.

– И что, тебя накрыло прямо вот так сразу?

– Нет. Это произошло не так, как с тобой. Тебя я видел в деле и сразу понял, кто передо мной. С Дорис мы просто какое-то время общались – в тот день, и в последующие. Ничего необычного, бытовая болтовня. Я не сразу спохватился. Я не могу даже сказать, что это похоже на наркотик, потому что я знаю, как действуют наркотики. Но я ощущал со временем недостаток такого общения. Сколько с ней ни говоришь – этого всегда недостаточно. С ней рядом становится спокойно, как будто попадаешь в особенную, благоприятную атмосферу. Она со всеми так: кажется, нет никого, с кем у Дорис плохие взаимоотношения.

– То есть, говоря по сути, она умеет делать тепло и пушисто, и ты на это повелся?

– Тепло и пушисто умеет делать и Прапор, а что толку?

– Прапор! – засмеялась Ева. – Сравнил!.. Это разные вещи, Адам. Тепло и пушисто можно делать по-разному.

– Скажем так: ты не вызываешь у меня острого желания защищать тебя, я знаю, что ты вполне способна за себя постоять, и эта твоя особенность кажется мне привлекательной. Более того: ты способна и за кого другого постоять, даже и за меня, если вдруг что, и я не чувствовал бы себя как-то униженно, потому что уважаю в тебе профессионала и не воспринимаю твои способности как то, что бросает тень на меня и то, что я делаю. Ну да я много раз это уже описывал. В случае с Дорис это желание возникает всегда, и это тоже кажется мне привлекательным. Она вызывает очень двойственное ощущение: одновременно желание дать ей защиту и получить ее.

Защитить от внешнего мира и получить от нее защиту от собственной внутренней неустроенности. Как видишь, логики в этом не прослеживается, поэтому я и не могу делать каких-либо выводов.

– Адам, – закатила глаза Ева. – Если бы я была птицей, я была бы совой: спала бы весь день и питалась бы мясом. А если бы птицей был ты, то был бы пингвином!

– Почему? – заинтересовался он, немного отвлекаясь от своих переживаний.

– Потому что при всей логичности этого существа, оно вопиюще нелогично. Не то рыба, не то птица. Летать не умеет, зато плавает. Гнезда вьет из камней. Пьет соленую воду и самостоятельно перерабатывает ее в пресную. Ты еще какую-то птицу такого плана можешь назвать?

– Вряд ли.

– Поэтому я и говорю: ты был бы пингвином. Вроде бы естественно образовавшееся в процессе эволюции существо, и вместе с тем – плевок в сторону дарвинизма. Я положительно в восторге.

– Судя по твоему лицу, ты скорее не очень.

– Я просто не знаю, как тебе помочь. Я вижу, что ты переживаешь. А зная тебя, я могу спрогнозировать: переживать ты будешь долго. Годами. Даже если эту Дорис услать куда-нибудь на другой конец земного шара, или – уж прости за прямоту – убить. Для тебя эти обстоятельства ничего не изменят.

– Не изменят.

– Так что я пока не знаю, как быть. Хочешь, я поговорю с ней?

– О чем?..

– Понятия не имею. Познакомлюсь для начала. Попробую понять, что это в ней есть такое. Может, мы станем закадычными подружками и будем о тебе сплетничать…

Это последнее заявление определенно смутило Ковальски, и он поглядел на Еву растеряно.

– Понимаешь, – она обняла по привычке колени, подтянув их к груди, – я не могу этого осознать. Это как размеры космоса: мозгом не охватишь. Мне кажется, если ты прикладываешь усилие, пусть и для какого-то трудно достижимого результата, ты достигнешь его рано или поздно. Капля по капле камень точит, и все такое. И если ты прикладываешь усилия, чтобы завязать с человеком отношения, и у тебя это не выходит, я расцениваю это, как выбор оного человека. Ему просто нравится, когда в него вкладывают усилия.

– Это не о Дорис.

– Откуда ты знаешь, психолог?

– Мне кажется, это не о ней. Это как… гм… С чем бы сравнить?.. Это как сумма всех положительных и отрицательных чисел в системе. Положительные числа – это хорошие качества, отрицательные числа – дурные. Общий итог задачи либо в плюсе, либо в минусе. В условиях может быть какое-то астрономическое число этих отрицательных чисел, но есть и те, что уравновешивают их. Классический пример – Шкипер. Иногда я готов его задушить собственными руками, но спустя минуту он выдает что-то такое, что мне становится стыдно за это желание. Он неплохой человек, у него добрые намерения.

– Ты хочешь сказать, что эта Дорис похожа на Шкипера?

– Я не могу придумать какое-нибудь ее отрицательное число, Ева. В голову ничего не идет. По-моему, там сплошные положительные. Даже когда она меня отшивала, то осталась милой и приветливой.

– О. Отшила с анестезией, ну понятно… Прости, Адам она мне уже не нравится. Ничего против нее не имею, но меня раздражает то, что с тобой происходит, и то, что я не могу с этим ничего сделать. Впрочем, есть и кое-что позитивное в этой истории, – добавила она. – Новая информация дает почву для построения гипотез.