Штормовой прилив
Шрифт:
Вы думали, что мы непобедимы, отец? Бессмертны?
Орлов покачал головой, и Сребротуман знал, даже не видя его выражения лица, что Зоркий испытывает отвращение к судьбе Ширинова и к неуместному вопросу экзарха.
Бросив маску на каменистый пляж, отец Орлов отправился догонять Посланницу. Сребротуман остался на месте, глядя ему вослед, несмотря на сильные порывы ветра. Экзарх вообразил масштабы сражения и подумал, что история, без сомнения, была достойна пера летописца. А как иначе? Крестьянский мальчишка верхом на драконе в одиночку одолел опытного Зоркого и двадцать солдат! Это
Они разместились в комнатах заброшенной таверны, а солдаты взяли на себя роль поваров, слуг и официантов. Посланница де Вриз настояла на горячей ванне, отец Орлов же предпочёл отправиться спать пораньше. С момента обнаружения маски Ширинова, Зоркий почти не разговаривал. Сребротуман остался в своей комнате и направил своё сознание за пределы деревянных перегородок, сосредоточив внимание на мыслях сопровождавших их имперских солдат. Все они попали на службу из разных провинций Империи, и большинство оказались полезными простаками, которых мало что заботило, помимо денег и еды. Однако сейчас к его комнате направлялся тот, кто отличался от остальных. Сребро-туман открыл дверь ещё до того, как успел раздаться стук, и увидел совсем молодого ещё солдата, который держал поднос с тарелкой борща, ломтём чёрного хлеба и большой кружкой эля.
Заходи.
Юноша помедлил на пороге, затем вошёл в комнату, настороженно глядя по сторонам, и поставил поднос с едой на стол. Сребротуман прекрасно знал мысли рядового. Его, как и всех военных, нервировала скользящая походка и телепатическое общение экзарха. И это не считая сомнений в его верности Империи.
Как твоё имя?
– Стрейг, – ответил молодой солдат, который был лишь чуть старше Стейнера, с пушком вместо бороды и коротким ёжиком.
Я уже поел, Стрейг, поэтому приглашаю тебя присесть и отведать этот ужин.
– Я… Я не могу.
Мы оба знаем: Император содержит такое количество солдат, что не в состоянии прокормить всех должным образом.
– Это не секрет, – согласился Стрейг. – Крестьяне в Обожжённых республиках едят лучше, чем мы.
Ты ведь голоден? – Желудок юноши в ответ предательски заурчал. – Я желаю совершить прогулку. Не люблю сидеть взаперти в таких мрачных помещениях.
Стрейг был достаточно умён, чтобы промолчать и позволить Сребротуману уйти.
Улицы Циндерфела терялись в темноте зимнего вечера, но у экзарха имелось своё освещение. Он плыл по одиноким, извилистым проулкам города, ощущая чьё-то присутствие, которому не мог найти объяснения. Добравшись до вершины холма, где домов почти не было, Сребротуман остановился. Он полюбовался на звёздное небо, а затем повернул на север в сторону леса, опаляя по пути жаром своего колдовского огня высохшую листву и травы. Для него это ощущение было в новинку: на протяжении многих десятилетий экзарх перемещался лишь по коридорам
Неожиданно он услышал чей-то жалобный, надрывный плач. Деревья, угрожающе тянущиеся к нему чёрными ветвями, внезапно расступились, и Сребротуман вышел на поляну. На дальней стороне виднелась разрушенная хижина, вокруг которой повсюду валялись сломанные ветки. Он остановился.
Можете не прятаться, Посланница де Вриз.
– А мне казалось, я мастерски скрывалась. – Женщина вышла из-за старого дуба в дюжине футов от экзарха и вгляделась в его зеркальную маску. – Ненавижу холод. – Она вздрогнула. – А что же заставило совершить такую позднюю прогулку вас, Сребротуман? Что вы увидели?
Он бросил взгляд на поляну, где стояла дюжина стонущих призрачных силуэтов. Искалеченные телом и разумом, они прижимали к себе мечи и причитали, обхватив себя руками, как напуганные дети.
Разве вы сами их не замечаете?
– Что именно? – Посланница выхватила нож, висевший на её позолоченном поясе.
Призраки Охранцев. Они стоят возле своих могил, умоляя отпустить им грехи. Я слышу их.
– Чепуха, – отрезала де Вриз. – Ни у одного Зоркого нет подобного дара.
Они рассказывают о крестьянской девочке, обладающей страшной силой. Она подняла камни и превратила всех в кровавое месиво в мгновение ока.
– Опять вы за своё? Я знаю, вы что-то скрываете, Сребротуман.
Я бы не стал обманывать о призраках, клянусь.
Посланница обернулась, и на секунду экзарх прикинул, как было бы легко расправиться с ней в кромешной тьме лесной чащи. Но нет, ещё не время. Де Вриз нужна ему, чтобы попасть к Императору. И только после смерти тирана можно будет избавиться и от надоедливой спутницы. Раз и навсегда.
Призраки бродят по этой поляне, но скрываются от ваших глаз.
– Что ж, они не одни. – Посланница недовольно поджала губы. – События на Владибогдане тоже не складываются в чёткую картину.
Призраки повторяют лишь одно имя.
– Вартиаинен, – догадалась де Вриз, затем приблизилась к Сребротуману и понизила голос до жуткого шёпота. – Я не верю, что вы их видите. Вы не поведали мне ничего нового.
Разве вы знали, что в Циндерфел отправили дюжину Охранцев? – Её молчание подтвердило догадку. – Мы можем вернуться утром и выкопать их, если вам нужны доказательства.
Посланница де Вриз в ужасе огляделась, будто на поляну могли в любую секунду выпрыгнуть создания из самых страшных её кошмаров.
– Что ж, быть может, вы и видите призраков, но мне всё равно. Я возвращаюсь в таверну, а вы дайте знать, если удастся разузнать что-то ещё.
Сребротуман молча проводил её взглядом и принялся бродить по поляне, скользя между стонущими призраками. Будь он человеком, давно бы сбежал подальше от такого зрелища, но являясь Огненным духом, он не боялся смерти. Никогда прежде привидения обычных людей ему не являлись, однако многое изменилось с тех пор, как Стейнер разбил амулет.