Штука
Шрифт:
– Пока… – равнодушно бросили из темноты.
Мы направились к выходу. Прошли через «тамбур» из двух дверей перед кабинетом. Скучная приемная с обыкновенным электрическим светом показалась мне раем.
Я начинал понимать, отчего Клоун не любит подземелья…
Я очень устал, хотел спать, а медленный перестук колес действовал, как крепкое снотворное. Дрезина катила в обратном направлении. Я не знал, сколько времени мы провели в глубине. Показалось – вечность.
Тайком достал талисман – открытку в мятом прозрачном
Спрятал открытку за пазуху, перевел мутный взгляд на попутчика. Матвеич, однако, выглядел бодрячком. Вот уж, кто совсем не похож на слабака! Чтобы хоть как-то взбодриться, спросил:
– Матвеич, скажите, зачем вы привели меня сюда, показали мне, то, что скрываете ото всех? Какой в этом смысл? У меня просто голова пухнет, но какой мне толк от всего этого? И, да – большое вам спасибо: как вы и обещали, бессонница мне гарантирована…
Завхоз серьезно посмотрел на меня, сказал:
– Само знание вряд ли тебе поможет. Весь смысл в том, что эти знания у тебя есть.
– Я вас не понимаю, – признался я. – Меня всю ночь пичкают философией…
– Все очень просто, – сказал Матвеич, глядя на меня поверх очков. – Теперь ты – идеальная приманка для чужака. Просто приманка.
Часть третья
Жажда силы
1
Это что-то новенькое: заявившийся с утра гонец не передал мне традиционного свитка с посланием. И не сказал ни слова. Просто достал из кармана блокнот и прямо у меня на глазах принялся выводить в нем какие-то каракули. Аж язык высунул от усердия.
Надо думать – еще более высокий уровень секретности. Даже смешно становится.
– Лешка, иди завтракать! – доносится с кухни.
– Ты бы побыстрее, родной… – нетерпеливо говорю гонцу.
Но он, конечно, не слышит. Снова прислали глухонемого. Даже конспирация в нашем Клане отдает какой-то беспросветной убогостью. Нет, не тягаться нам с тайными организациями анималов – ни с современными, ни с прошлыми. Какой-нибудь Орден иезуитов просто стер бы нас в порошок – несмотря на все наши ухищрения и тайные артефакты.
Удивительно, но факт: единственное, что мешает Клану развалиться, сгинуть, быть сожранным энергичными анималами – наша собственная немощность. Эта парадоксальная концепция мне встречалась и раньше: как создать эффективный механизм из никуда негодных деталей? Клан решил для себя эту проблему просто: негодных, бросовых деталей у него так много, что проблемы с запчастями просто не существует.
Слабаки приходят в Клан и исчезают, сожранные слабаками покрепче. Наша внутренняя эволюция не прекращается ни на минуту. Анималы могут позавидовать той энергичности, с которой братья и сестры дерутся за более теплое место в нашей системе.
Мне повезло. Не пошевелив и пальцем, я взлетел почти на самую вершину иерархии
Я уже немного успокоился. Привык. Первые же дни после визита в подземное Сердце Клана чувствовал себя мишенью, кроликом, вокруг которого шевелятся кубки удавов.
И каждую ночь мне снился тот, совершенно незнакомый мне человек, умерший от страха, только потому, что знал, где находится Сердце. Неспроста за его душой пришел таинственный и страшный в своей неизвестности чужак – тот, кто скрывается под личиной слабака, дышит нам в затылок. Хитрый, неуловимый, безжалостный, как хорек, надолго задержавшийся в курятнике.
Приманка.
Как славно! Как ловко меня подставили мои милые друзья-слабаки. Иногда мне кажется, что я готов посочувствовать анималам: они хотя бы не прикидываются бедными овечками.
Конечно, я неправ. Во мне просто бурлит коктейль из страха и эгоизма. Это нормальное состояние для слабака – думать только о себе, самом несчастном на Земле человеке. А может, во всем виновата та доза ядовитой жижи, что пришлось вдохнуть в себя в мерзком притоне? Не оттого ли меня тянет снова и снова жалеть себя, рыдать над своей несчастной судьбой?..
Посланник закончил писанину, вырвал листок, протянул мне. Я взял, всмотрелся в нагромождение трудночитаемых знаков. Перечитал еще пару раз. Прогнал в уме. Вернул листок гонцу.
Тот честно, с самым серьезным выражением лица, съел написанное. Если бы гонцом был я, то постарался бы писать компактнее – на меньшем клочке бумаги. И бумагу бы выбрал помягче…
– Леша! Ну, где ты там застрял?
– Иду, иду!
Депеша заставила меня переключиться с самокопания на рабочий лад.
Снова повестка на Круг. Вокруг моей персоны начинают, прямо-таки, водить хороводы. Повысили денежное содержание – теперь я могу не отвлекаться на посторонние заработки. Хиляк намекнул, что если я справлюсь с заданием – поймаю чужака – то вообще заживу припеваючи.
Но это – полнейшая ерунда по сравнению с тем, что теперь у меня есть Тома. Любимый человек, который понимает и принимает тебя целиком и полностью – это ли не подлинное чудо? То самое, которому, говоря начистоту, нет места в жизни слабака. «Победителю достается все!» – так, кажется, поет «АББА»? Но ведь это песня про сильных. И потому от своего счастья я испытываю больше неловкости – будто обокрал кого-то, более достойного…
– Как дела? – спрашивает Тома, сладко потягиваясь в углу дивана.
Она пришла с ночного дежурства – устроилась медсестрой. Это очень хорошо, что у нее снова появился интерес к работе. И никаких признаков депрессии. А ведь я вначале очень переживал за наши отношения: все-таки, познакомились мы при слишком уж критических обстоятельствах.
И теперь, дурень, переживаю оттого, что у нас все слишком хорошо!
– Нормально, – говорю. – Столько всего – сразу и не расскажешь!
– А не надо сразу! – смеется Тома. – Ты постепенно, медленно, медленно – как в стриптизе!