Штурмовики идут на цель
Шрифт:
— Бомбардировщиков надо посылать, а не нас. Очень большое расстояние над территорией противника! — рассуждали штурмовики. — Пока перетянешь через плацдарм и доберешься до переправ — сто раз обстреляют зенитки, «мессершмитты» тут как тут, и маневрировать вынуждают нас с подвешенными бомбами!
А разбить наведенные переправы надо было обязательно.
На бомбежку переправ в районе Никополя летчики нашего полка вылетали несколько раз и возвращались на израненных машинах. Несли невозвратимые потери.
Проанализировали мы наши вылеты и пришли к выводу; нужно
В самом деле, много наших сил поглощал пролет над плацдармом. Пока пройдешь над ним, много раз столкнешься с врагом, вплоть до воздушных боев. Но не только это. Главное, что фашисты изучили наши маршруты. Завидев нас на переднем крае, они немедленно передают о нашем появлении в районе переправ, и там нас встречают во всеоружии. Нужно выходить к переправам так, чтобы враг не ожидал нас, не замечал вплоть до самого разворота.
Обдумав все как следует, летчики направили меня к командиру полка.
Я изложил ему наше мнение; изменить маршруты, обойти плацдарм с севера, углубиться на территорию противника и подойти к переправам с запада.
— В штабе шел уже разговор об этом, — сказал командир полка. — Но через плацдарм все же надо будет посылать группу самолетов. Враг ожидает удара с востока, а тем временем мы всыпем ему и с запада. Так и сделаем.
Утром мы поднялись в воздух. Линию фронта прошли удачно, летим на запад, углубляемся во вражеский тыл, затем берем курс на Никополь. Через полчаса с небольшим мы уже над переправой.
Днепр! Широко, раздольно течет река. Темная, напористая, неукротимая несет она свои воды на юг.
Почти на всем протяжении Днепр уже наш. Только здесь, под Никополем, гитлеровцы еще крепко держатся за его левый берег. Переправа здесь работает днем и ночью.
Выходим на цель без особых помех. Зенитки открывают огонь лишь тогда, когда наши бомбы уже рвутся на переправе. Да, мы обманули противника, и наш удар неотразим! От прямых попаданий бомб переправа взлетает на воздух, и тогда мы начинаем штурмовать врага из пушек и пулеметов. Здесь скопилось много грузовиков, подвод, людей: прекрасная цель. Машины горят, летят в Днепр. Лошади храпят, рвутся из оглоблей, давят солдат. Несколько минут назад браво вышагивавшие в колоннах, направлявшиеся на Никопольский плацдарм фашистские подразделения не знают, где укрыться, гитлеровцы в панике бегут от берега реки. Довольные летчики строят свои самолеты в группу и берут курс на восток.
Задание выполнено — переправа на Днепре под Никополем уничтожена.
Последний день декабря 1943 года. Как-то мы встретим Новый год?
В районе высоты 87,8 обнаружены артиллерийские батареи, которые часто беспокоят наш передний край. Приказано подавить их. Вылетаем звеном. Видимость плохая, но мы находим цель. Я покачиваю крыльями и устремляюсь вниз. Следом за мной идет звено.
Нацеливаемся на одну батарею и за два захода подавляем ее. На очереди вторая. Затем сбрасываем бомбы. Прямым попаданием уничтожаем и эту цель. Огнем пушек и пулеметов заставляем замолчать
На обратном пути, пролетая через передний край гитлеровцев, посылаем им «новогодние гостинцы». Нам приятно видеть, как гитлеровские солдаты кидаются в щели, замирают на дне траншей. Многим из них уже не встретить Новый год.
Мы встречали Новый год, слушая Москву. Пели песни. Была елка, на ней висели гирлянды из пулеметных лент, гильзы от пистолетных патронов и гранаты «лимонки». Под елкой стоял Дед-Мороз, сделанный их меховой рукавицы. Вершину елки украшала настоящая звезда, вырезанная из куска дюралюминия.
В боях на Никопольском плацдарме оттачивалось наше мастерство, наше умение бить врага. Многие из нас стали хорошими летчиками, опытными командирами. Мне, например, доверяли теперь водить в бой не только звенья, но и большие группы штурмовиков. Часто летал ведущим шестерки или восьмерки.
Помню свой первый и неудачный вылет ведущим группы.
В пути к району цели самолеты наши растянулись, разбрелись. На цель мы вышли только двое — я и мой ведомый. Пришлось работать за всю группу.
Я понял тогда, как трудно командиру направлять удары, для этого нужно уметь видеть одновременно и небо, и землю. Обстановка меняется в течение каких-то секунд, и ее надо быстро и правильно уяснить, оценить и мгновенно принять решение.
От умения летчика-командира, его опыта, мастерства зависит выполнение поставленной задачи, в известной степени и жизнь подчиненных. А этот опыт и умение организовывать и направлять бой даются не сразу.
Мой первый вылет ведущим группы оказался неудачным. Но он научил меня многому и после я стал хорошо водить группы. Задания командования выполнял непреложно и точно. За время войны моя группа почти не имела потерь в личном составе и технике.
Глава десятая
Жаркое небо Крыма
Гитлеровское командование много писало о неприступности Крыма, предсказывая неудачу советскому наступлению. Крым фашисты действительно превратили в настоящую крепость.
К началу операции советских войск по освобождению Крыма наш полк перебросили поближе к Сивашу на аэродром Крестовка. Как всегда перед крупной операцией, мы тщательно изучали передний край противника, его оборонительные сооружения, узлы сопротивления, а будущие цели аккуратно наносили на карты. С каждым днем их становилось все больше и больше.
Перед началом операции полку было приказано нанести удар по аэродрому Веселое. Снимки его у нас имелись. На них четко просматривались стоянки самолетов. Их было много.
Готовились тщательно. Все взвешивали и обдумывали. Спор возник лишь о путях подхода к аэродрому. Работники штаба предлагали обычный маршрут — с севера через линию фронта. Майор Тюленев, который вел полк, с этим направлением не согласился.
— Думать надо, товарищи, думать! — говорил он. — Пойдем обычным маршрутом с севера и нас встретит мощный огонь зенитной артиллерии, истребители. Внезапного налета не получится. Надо ударить с запада, с тыла. Опыт имеем.