Шумерские ночи. Том 3
Шрифт:
…Когда он очнулся, вокруг пахло жареным мясом. Царевич потянул носом, оперся на локти, приподнялся… и увидел придворного мага. Абгаль Креол сидел, скрестив ноги, и смотрел на Лугальбанду с неизбывным отвращением.
Костра рядом не было. Никакой еды тоже. Царевич снова потянул носом и все-таки спросил:
— Что это так пахнет?
— Магия, — коротко ответил Креол.
— Магия пахнет жареным мясом?..
— Горелой плотью она пахнет.
Лугальбанда поднялся на ноги. Повертел головой. Его глаза вылезли из орбит, когда он увидел
— Я не звал на помощь, — сказал царевич.
— Не звал, — кивнул Креол. — Но когда ты сдох, я решил, что соглашение стоит пересмотреть.
— В каком смысле сдох?! — закричал Лугальбанда.
— А ты не понял? — хмыкнул Креол. — Ты умер. Погиб. Тебе хребет сломали. Но, к счастью, мозг не задели, так что я тебя воскресил. Благодарить не нужно.
Лугальбанда так и сел наземь. Он начал что-то припоминать.
Креол на него не смотрел. Он медитировал и злился. Маг долгое время следовал за колесницей царевича по воздуху, невидимый, но та пара разбойников появилась очень уж внезапно и сразу же отправила мальчишку в Кур.
Стоило наложить на него Личную Защиту. Креолу не пришло это в голову, он был уверен, что в случае чего успеет помочь, но недооценил таланты царевича.
Когда были пойманы и успокоены убежавшие онагры, когда Лугальбанда убедился, что ограбить его не успели, а Креол полностью восполнил ману, юноша скупо и неохотно произнес:
— Я благодарю тебя, абгаль. Думаю, моему отцу незачем знать об этом случае.
— Да уж незачем, — хмыкнул Креол. — Путешествовать ты еще не передумал?
— Нет, конечно! — вспыхнули глаза царевича. — Это была досадная случайность, больше она не повторится!
— Да уж думаю, — поднялся Креол.
По крайней мере, больше Лугальбанда не возражал против сопровождения. Его колесница была рассчитана на двоих, так что Креол тоже взошел на нее, и дальше они ехали уже вместе.
Первое время оба молчали и смотрели только на дорогу. Царевич пытался осознать, как это так — он умер, но вернулся к жизни. Размышлял, где бы он сейчас был, если бы ему все-таки удалось ускользнуть от придворного мага. Думал о Куре и еде, у которой вкус пепла.
— Я ничего не помню, — наконец сказал он. — Я не видел Хубут-Табала и… и всего остального. Там точно что-то есть? Я просто закрыл глаза… и открыл глаза.
— Ты забыл, — ответил Креол. — Большая часть виденного на той стороне забывается, если ты вернулся. Как забываются сны.
Через несколько часов, когда онагры притомились, а Креол нарисовал на земле круги и сотворил изысканные кушанья, в том числе прекрасный шоколад, Лугальбанда решил, что не так и плохо иметь мага своим спутником. Разламывая панцирь морского ежа и сдабривая мясо медом и уксусом, царевич спросил:
— А ты сам много ли путешествовал, абгаль?
— Случалось, — коротко ответил Креол.
— Самая далекая страна, в какой ты бывал?..
—
— Есть другие миры?!
Креол только хмыкнул. Даже дети царей не знают того, что известно любому магу.
— Я был в мире джиннов, — ответил он. — И в мире демонов. И еще одном, населенном людьми и всякими тварями.
— А, то есть в нашем, — кивнул Лугальбанда.
— Нет, другом мире.
Царевич еще немного помолчал, а потом спросил:
— Они где-то за морями, да? Эти другие миры?
Креол задумался, как вкратце объяснить то, что ему самому вдалбливали пятнадцать лет, причем не без помощи палки, а потом махнул рукой и сказал:
— Да, за морями.
— Я хочу однажды добраться и до них, — заблестели глаза Лугальбанды. — Ты плавал туда на корабле?
— Не плавал, летал.
— Летал!.. о!.. сам, как птица? Или на летучей лодье?
— На каменной… птице, — ответил Креол, думая о путешествии в Праквантеш.
— Ух!.. а где она?
— Утонула в болоте. Я потом достал, но в ней что-то сломалось.
— А починить было нельзя? — заволновался царевич.
— Не захотел возиться. Я потом новую сделаю.
— Когда?
— Когда будет настроение.
— Надеюсь, оно будет у тебя скоро. Я бы хотел полетать среди птиц. Сколько тебе лет, абгаль?
— Шестьдесят пять.
— Хм-м… это очень много. Я не знал, что ты так стар. Думал, что тебе не больше пятидесяти.
— Маги живут дольше простых смертных. Правда…
Креол вспомнил о договоре с Элигором и помрачнел.
Наутро они вновь ехали на восток. Пересекли великий Тигр и оказались в междуречье его левых притоков — Индикладе. Говорят, именно отсюда в незапамятной древности началась государственность Шумера, но сейчас Индиклада — просто обширная земля без больших городов. Кочуют по ней общинники-скотоводы, да ходят караванами купцы из Аньшаня.
Но в Индикладе Креол с Лугальбандой надолго не задержались. Колесница ехала навстречу солнцу, кружились колесные ободы, перебирали ногами онагры, а царевич расспрашивал мага о его путешествиях, жадно слушая о черных людях Куша, о гигантских пирамидах Та-Кемет, о богопротивных жителях Содома, о чудесах сказочной страны Праквантеш…
— Ты постранствовал!.. — восхищенно молвил Лугальбанда, когда шумерские земли остались за спиной, и начались густые леса Аратты. — А где находятся горы Каф?
— На краю земли, — с иронией сказал Креол, вспомнив собственные юношеские представления. — Они опоясывают ее кольцом. Оттуда пришли первые люди и там живут джинны и злые птицы анка.
Это царевич понял легко. Такое уместить в голове проще, чем мир за пределами мира, пространство вне пространства. Он жадно закивал, и Креол стал рассказывать о своем странствии в мире трех солнц, о сражениях с джиннами, о Великой Гуле и дворце Великого Хана.
— Как удивительно!.. и говоришь, абгаль Хе-Кель тоже там был?.. но да не врешь ли ты мне, маг?..