Шумеры. Первая цивилизация на Земле

Крамер Самюэль

Глава шумерской школы назывался уммия, «эксперт», «профессор», которого также называли «отцом школы», ученика же называли «сыном школы», а выпускника – «сыном школы прошлых дней». Ассистент профессора значился «большим братом», и в число его обязанностей входило составлять образцы табличек для копирования, проверять копии учеников, выслушивать задания наизусть. Другими членами факультета были, например, «ответственный за рисование» и «ответственный за шумерский язык». Там были также старосты, следящие за посещением, и инспектора, ответственные за дисциплину. Нам ничего не известно об иерархии школьного персонала, кроме, естественно, того факта, что директор был «отцом школы».

Обращаясь теперь к программе шумерской школы, мы обнаружим в своем распоряжении обширные

данные самих школ, что поистине уникально для истории древнего человека. Ибо в этом случае нет нужды в свидетельствах шумерских современников, не нужно по крохам собирать косвенную информацию; мы располагаем реальным письменным материалом самих школьников, начиная с их первых шагов до копий зрелых учеников, столь совершенных, что их едва можно отличить от письма профессора. Именно по этим школьным документам можно понять, что школьная программа состояла из двух основных разделов. Один из них назовем полунаучным и академическим, другой – литературным и творческим.

Что касается первого, полунаучного, набора предметов, важно указать, что в его основе лежит вовсе не то, что мы называем научным побуждением, поисками правды ради правды. Его определила и побудила к развитию собственно цель школьного обучения, а именно овладение навыками письма на шумерском языке. Ради этой педагогической задачи шумерские учителя разработали систему правил, представлявшую собой в первую очередь классификацию. Иначе говоря, они выделили в шумерском языке несколько групп слов и фраз, которые студенты должны были заучивать и копировать до тех пор, пока они могли воспроизводить их с легкостью. В течение 3-го тысячелетия до н. э. эти учебники пополнялись и становились более-менее стереотипными и стандартными для всех школ Шумера. Среди них мы находим длинные перечни названий деревьев и трав, всех видов животных, в том числе насекомых и птиц, стран, городов и деревень, различных пород камней и минералов. В целом эти сборники указывают на изрядную осведомленность в ботанике, зоологии, географии и минералогии, и этот факт только сейчас начинают осознавать историки науки.

Школьные учителя подготовили также всевозможные математические таблички и множество подробных математических задач с решениями. В области лингвистики хорошо представлено изучение шумерской грамматики; ряд табличек испещрен длинным перечнем определений и глагольных форм, что свидетельствует о глубоко осмысленном грамматическом подходе. Более того, в результате постепенного захвата шумеров семитами-аккадцами в последней четверти 3-го тысячелетия до н. э. наши древние профессора подготовили то, что по всем показателям является старейшими словарями, которые известны человеку. Ибо семитские завоеватели не только заимствовали шумерскую грамоту; они высоко ценили шумерские литературные произведения, изучали и подражали им еще долго после того, как шумерский язык прекратил свое существование в качестве живого разговорного. Этим и объясняется педагогическая потребность в словарях, где шумерские слова и фразы были переведены на аккадский язык (см. рис. 5).

Что касается литературного и творческого аспектов шумерской программы, они заключались по преимуществу в изучении, копировании большой разнообразной подборки литературных произведений и в подражании сочинениям, созданным и доработанным по большей части во второй половине 3-го тысячелетия до н. э. Количество этих древних трудов исчисляется сотнями; практически все они изложены в стихотворной форме, объем их колеблется от пятидесяти строк почти до тысячи. На сегодня можно назвать следующие основные жанры: мифы и эпические сказания в форме повествовательных поэм о деяниях и подвигах шумерских богов и героев; гимны богам и царям; плачи, т. е. поэтическое оплакивание нередко случавшихся разрушений шумерских городов; мудрости, включая пословицы, басни и эссе. Из примерно пяти тысяч литературных табличек и фрагментов, найденных на руинах Шумера, немало тех, что написаны незрелой рукой древних учеников.

Пока мы мало что знаем о методах обучения, практикуемых в шумерских школах. Утром, по прибытии в школу, ученик осваивал табличку, подготовленную им накануне. Затем «большой брат», т. е. ассистент профессора, готовил новую табличку, и студент приступал к ее копированию и изучению. И «большой брат», и «отец школы» проверяли

правильность его копий. Запоминание, несомненно, играло очень большую роль в работе студента. Конечно, и учитель и ассистенты имели запас «чистых листов», табличек, а также литературных текстов, которые ученик копировал и осваивал одновременно с подробным устным комментарием и пояснительным материалом. Но эти «лекции», которые, несомненно, были бы бесценны для понимания шумерской научной, религиозной и литературной мысли, скорее всего, никогда не записывались и потому утрачены навсегда.

Рис. 5. Отрывок из шумеро-аккадского словаря

Поскольку шумерская школа не была «поражена» тем, что мы называем прогрессивным образованием, программа была педагогически ориентирована только в некоторой степени. Неофит начинал постижение науки с простейших слоговых упражнений, например, та-ти, ну-на-ни, бу-ба-би, зу-за-зи и т. д. Затем шло изучение и практическое освоение перечня знаков приблизительно из девятисот позиций, причем против каждого знака указывалось его произношение. Далее следовали списки сотен слов, которые по той или иной причине содержали не один, а два или более знаков. После этого приступали к освоению собраний из тысяч слов и предложений, расположенных согласно значению. Так, в области «естественных наук» списки содержали названия частей тела человека и животных, названия диких и домашних животных, птиц и рыб, деревьев и растений, камней и звезд. В списки предметов входили названия изделий из дерева, более полутора тысяч единиц, от куска сырой древесины до кораблей и колесниц; названия изделий из травы, шкуры, кожи и металла; целый перечень предметов глиняной посуды, одежды, пищи и напитков. Особую группу составляли названия мест – стран, городов, деревень, а также рек, каналов и полей. Собрание наиболее типичных выражений административных и правовых документов также подлежало изучению, как и список из почти восьмисот слов, означающих профессии, родство, уродства человеческого тела и проч.

И только когда студент достаточно хорошо осваивал сложный шумерский словарь, он начинал копировать и запоминать краткие предложения, пословицы, басни, а также подборку «типовых» контрактов, необходимых для правки юридических документов, играющих большую роль в хозяйственной жизни Шумера. Параллельно с языковыми упражнениями студент получал наставления в математике в форме освоения и копирования метрических таблиц, содержащих меры емкости, длины и веса, а также таблицы умножения и обратных величин для вычислений. Еще позже студенту давали самому решать практические задачи на темы доходов, рытья каналов и строительных работ.

Что касается дисциплины – а как мы увидим, проблема дисциплины занимала особое место в шумерской школе, – розог не жалели. Притом, что учителя, несомненно, поощряли хорошую работу студентов похвалой и выражением благодарности, основным средством исправления студенческих ошибок и халатности была трость. Студенту не было от нее житья. Он находился в школе ежедневно с раннего утра до позднего вечера; в течение года ему полагались каникулы, но на этот счет у нас нет никакой информации. Он посвящал долгие годы школьному курсу. Поступая в школу ребенком, он выходил оттуда зрелым юношей. Интересно было бы знать, имелась ли у студентов специализация и если да, то когда и в какой степени. Но и об этом, как и о многом другом, источники умалчивают.

В заключение скажем несколько слов о школьном здании. В процессе ряда раскопок в Месопотамии были раскрыты строения, которые по тем или иным причинам сочли школами: одно в Ниппуре, другое в Сиппаре и третье в Уре. Но за исключением того факта, что в помещениях находилось большое число табличек, мало что отличало их от помещений обычного дома, поэтому возможна ошибка. Однако примерно пятьдесят лет назад один француз на раскопках древнего Мари к западу от Ниппура обнаружил две комнаты, которые определенно обладают некоторыми признаками, характерными для школьных классов, в частности, в них есть несколько рядов скамей из обожженного кирпича, рассчитанные на одного, двух и четырех человек.