Шут королевы Кины
Шрифт:
– Куда? – вытаращился на меня часовой.
– Ты что, не знаешь отзыв на сегодня? – вкрадчиво поинтересовался я.
– Нет… – помотал головой гвардеец.
– И кто такой Саратов, ты тоже не знаешь? – еще вкрадчивее спросил я.
– Не знаю… – подтвердил гвардеец.
– Ну и подраспустили вас тут! – неожиданно гаркнул я, – Шалая на вас нет, он бы вам мозги вправил!
Гвардеец вытянулся и «ел» неизвестное начальство глазами. Его служебное рвение мне понравилось, поэтому я немного
– Значит так: На твой вопрос «Кто идет?» должен последовать ответ «Саратов», на что ты должен сказать «Таганрог, проходи». Понял?
– Понял, – кивнул головой гвардеец, – А кто такой Саратов?
– Не твоего ума дела, еще вопросы будешь задавать…
– А если он не скажет «Саратов», мне все равно говорить «Таганрог проходи»?
– А если он… или она… не скажут «Саратов», значит он… или она… не знают пароля, и значит он… или она – лазутчик вражеский! А что надо делать с вражеским лазутчиком?
Гвардеец еще более подтянулся напрягая «морщины лба» потом неожиданно расслабился и спросил:
– А что делать?..
– Да-а-а-а, – протянул я, – И в вашем полку все такие сообразительные?
– А нам соображать не надо, – совершенно спокойно сообщил мне гвардеец, – Сообразительные – в барсах или беркутах служат, а мы, койоты, отличаемся… стремительностью нападения…
– А если защищаться придется? – с усмешкой спросил я.
– Ну и стремительностью защиты мы тоже отличаемся, – невозмутимо ответил «койот».
– А в карауле у конюшни тоже из твоего полка орел… то есть, койот, стоит?
– Конечно. Как барсов сменили так и стоим в Замке.
– А как к конюшням пройти?
– Так в проулок между дворцом и новым арсеналом, а там второй проход направо, как раз в конюшни и упрешься.
– Ясно. Ну стой на стреме дальше, – я помахал ему ладошкой, – Если что, поднимай шухер…
Когда я сворачивал в проулок между дворцом и новым арсеналом, гвардеец топтался возле парадных дверей под фонарем и что-то внимательно искал на мостовой, видимо, тот самый шухер, который надо было поднять, если что!
Королевские конюшни я отыскал быстро. У ворот под горевшим фонарем действительно красовался еще один гвардеец. И стоило мне показаться в поле его зрения, как он тут же гаркнул: – Кто идет? – на что я машинально брякнул: – Саратов…
– Таганрог, проходи… – немедленно ответил он. Я от неожиданности замер на месте, но достаточно быстро сориентировался и похвалил часового:
– Молодец, знаешь службу!
Гвардеец встал по стойке смирно, но на его физиономии было явно написано довольство собой.
– А теперь быстро вызови мне дежурного конюха…
Гвардеец как-то странно напрягся, но не тронулся с места. Я подождал с полминуты и ласково поинтересовался:
– Ну и что, дорогой
Он из своей стойки смирно скосил на меня глаза и сообщил:
– Так уже все…
– Что – все? – теряя терпение, спросил я.
– Так вызвал уже, сейчас он штаны натянет и выйдет…
– И каким же образом ты это устроил, – искренне заинтересовался я.
– Так, вся дежурная служба на постоянной связи… – немного растерянно пояснил часовой.
«Так вот почему он знал пароль и отзыв, только что назначенные мной самим!..» – сообразил я.
В этот момент открылась прорезанная в воротине конюшен дверца, и на улицу выскочил наспех одетый человечек с удивительно кривыми ногами.
– Ну, – сразу заорал он на гвардейца, – Кто тут меня спрашивает, кому по ночам не спиться?
Гвардеец молча разевал рот и дергал головой в мою сторону. Зато я молчать не стал:
– Ты что это, милейший, разоряешься? – шагнул я в сторону конюха, – Ты дежурный, так почему дежуришь без штанов и в постели? А если у королевы возникнет срочная необходимость отъехать по делу, ты ей в подштанниках лошадей выводить будешь! Это кто в конюшне такие порядки установил?! А?! Я тебя, рыло, спрашиваю! Давно вас не секли, так вы и распустились!!
К концу своего великолепного монолога я орал так, что в соседнем двухэтажном здании, по всей видимости, гвардейской сторожевой казарме, зажглись несколько окон.
Конюх уже давно скис и потерял весь свой спросонный апломб. Сейчас он стоял передо мной, нервно приглаживая свою пегую, клочковатую прическу и бегая по сторонам глазами. Когда я замолчал, задохнувшись в праведном гневе, он дернул головой и попытался оправдаться:
– Так… это… королева никогда… что б того… ночью из дворца… это… никого не выпускают…
– Что?!! – заорал я, так что у конюха ножки в коленках подогнулись, – Ты хочешь сказать, что Кина Золотая не вольна покинуть свой Замок в любое время, какое ей заблагорассудиться?!! И кто это ей может запретить?!! Уж не ты ли, морда лошадиная?!!
Я надвинулся на дежурного конюха, что при моих метр девяносто было несложно. Теперь тот просто начал блеять:
– Так… распоряжение советника Юрги… нельзя никому… после заката солнца…
– Молчать, конский катыш! – гаркнул я.
Конский катыш не только замолчал, он вообще уже еле держался на ногах.
– Молчать, – повторил я немного спокойнее, – И слушать меня! Тебе дается пятнадцать минут, чтобы исправить положение и обелить себя в глазах… в прекрасных глазах королевы! Но если через пятнадцать минут ты заседлаешь и не выведешь сюда четырех лучших коней, тебя будут пороть до тех пор, пока ты не забудешь своего имени!..