Схватка с чудовищами
Шрифт:
— А ты все такой же осторожный, — подметила она, присаживаясь. — Значит — контрразведчик…
— Что все-таки с тобой было, Валюша? Как из русской девушки ты вдруг превратилась в немку и даже стала баронессой? Ты вышла замуж за немецкого барона?
— Ты все равно мне не поверишь.
— Отчего же?
— Баронесса… — Валя усмехнулась. — Чтобы снять твои подозрения, буду предельно откровенна.
— Если это государственная тайна, не говори.
— Все было куда сложнее, чем ты думаешь, Антоша. И главное, в этой игре от меня ничего
— Так бывало. — Антон вспомнил, как сам стал чекистом.
— С радисткой я была заброшена в логово фашистского зверя, в Германию.
— Вот как… — изумился Антон. — Представляю, что тебе пришлось пережить.
— Главное, мне тебя там недоставало, Антоша.
— А мне здесь — тебя.
— Но я никого не осуждаю и ни о чем не жалею… Так вот. В первые же дни войны с Германией меня мобилизовали и определили в одну из дивизий на должность переводчика. Вскоре Особым отделом армии я была направлена на Высшие курсы разведчиков. Учили там такому, о чем прежде я не могла и предполагать. Ну, а дальше… Мною заинтересовались оперативники из внешней разведки. Поселили на конспиративной квартире. Готовили и тренировали по индивидуальной программе. Пока разрабатывалась легенда, по которой мне предстояло жить и работать на Западе, готовились документы, я входила в образ немки, которую предстояло играть в жизни. Через третью страну забросили в Швейцарию как Альбину Тишауэр, внучку скончавшегося немецкого барона. В начале войны эта внучка тайно связалась с нашим посольством в этой стране. Передала записи деда, раскрывающие секретные планы Гитлера в отношении Советского Союза. У меня с ней было поразительное внешнее сходство. Ее тайно переправили в Москву, а меня в Цюрих. По легенде я воспитывалась набожной. Пришлось проштудировать Ветхий и Новый заветы. А теперь задумываюсь: может и в самом деле существует Всевышний…
— Ты рассказываешь так, будто только что вернулась из приятного путешествия, — улыбнулся Антон.
— Легко и просто, когда все позади, — ответила Валя. — Но и сейчас иногда вздрагиваю по ночам, вспоминая пережитое… Короче, из Швейцарии я вскоре перебралась в Германию. И как-то удачно подставилась гестапо. Как «потомственная баронесса» и «чистейшая арийка» была приглашена на работу в Берлинское управление. На это, собственно, и рассчитывали товарищи из разведки. Убедившись, что возможности мои здесь ограничены, попросила перевести меня на работу в Службу безопасности на оккупированные восточные земли. Так оказалась в городе Поставы.
— Отчаянная ты женщина, Валюша, — восхитился Антон.
— Жила все эти годы, как на вулкане… Но самое ужасное, когда в Поставах я встречала ненавидящие взгляды жителей. Казалось, они догадываются, что я русская и видят во мне предательницу. Это обжигало душу. Вот мой дневник. Из него ты многое узнаешь. Почитай на досуге.
То, о чем поведала Валя, не вызывало сомнений.
— Не всякий мужчина выдержал бы такое, —
— А ты все такой же… — Глаза же Вали говорили: он такой милый, от него исходят неуловимые волны, будоражащие ее чувства, как и прежде… И, как тогда, перед войной, приблизилась к нему и поцеловала, положила руки ему на плечи. — И все-таки ты — мой. — Она старалась ощутить его отношение к себе, разгадать его мысли о ней.
Антон почувствовал нежность ее губ, ласковые руки и сдался, тоже поцеловал. Это воскресило его былые чувства. Хотелось сказать ей: «Любимая, желанная». Но ведь Елену он тоже любит. Да и дочурка привязалась к ней… И вообще, здесь теперь все серьезно завязано…
— Ты не представляешь, как хорошо мне сейчас, — сказала Валя.
— Мне тоже. Ты жива, и у меня дома. Даже не верится. — Было видно, что он любуется ею, ее прекрасным лицом.
— И мы снова вместе. Какое счастье! — радовалась Валя.
— А с Краковским как ты встретилась? — Антон старался перевести разговор на деловую тему, чтобы не распалять себя, не обнадеживать ее.
— Это такая проза! Сейчас мне хочется думать и говорить только о нас с тобой. Смотреть на тебя. Слушать твой голос.
— И все-таки? — настаивал Антон.
— Краковский… Это было мое второе нечеловеческое испытание после гестапо, после Хейфица…
Валя углубилась в себя. Чувствовалось, за недели пребывания дома она не оттаяла. История ее действительно необычна. В самом деле: много ли у нас, да и в мире разведчиц-женщин, на долю которых выпало годами жить среди врагов и постоянно испытывать нависшую над головой нацистскую гильотину, либо приставленный к груди нож бандита?
Валя все-таки ответила Антону:
— Краковский знал меня еще в Поставах как переводчика Хейфица. Все в общем-то складывалось у меня удачно. Как вдруг, уже в дни массового бегства гитлеровцев на Запад, я почувствовала, что опасность подбирается и ко мне. Из Постав ушла за двадцать минут до того, как гестаповцы во главе с Хейфицем ворвались в мою квартиру, чтобы арестовать меня…
— Заподозрили в связи с нашими?
— Запеленговали рацию. Но и этого тоже не исключаю. Вокруг меня вращалось немало всякой шушеры из немцев и русских. Могли быть среди нее и агенты. В результате провала я утратила связь с Центром. Сделала попытку перейти линию фронта. В лесу же напоролась на человека Краковского. Он и привел меня к нему в банду.
— Вот как ларчик открывается… Такое не придумаешь.
— Узнав, что я «отбилась» от своих друзей из Службы безопасности, Краковский посочувствовал мне и даже был обрадован встрече с «верным человеком». Обещал защиту от большевиков, будто мне этого и недоставало. Представь.
— Он наверняка преследовал какую-то корысть.
— Его голубая мечта — перебраться к американцам. И очень рассчитывал на меня. Родословная «баронессы», знание немецкого и английского языков.