Схватка
Шрифт:
Глядя на то, как из действительно небольшой толпы мужей, явившихся на вече по призыву Коловрата (поставленного Юрием Ингваревичем первым воеводой рязанской рати), выходит вперед горстка воев, я подумал, что нужно было замутить хоть небольшую рекламную акцию. Типа — у кого конь выживет, тому его оставим! Но тут же я прикинул, что пошедшие в нашу дружину ради коней ратники будут их очень беречь, и такое пополнение выйдет не особенно боеспособным…
На призыв Мстислава Глебовича Юрий Ингваревич откликнулся без промедлений. Однако, учитывая потери дружины в Булгаре, а особенно — в бою с туменами Субэдэя и гвардией тургаудов, большого войска князь отправить в Чернигов уже не смог. Всего тысячу ратников дал нам княже — ровно половину отряда
Обоза мы не стали собирать в принципе — чтобы как можно скорее явиться на помощь Мстиславу Глебовичу, не ограничивая себя скоростью движения часто ломающихся телег. Хотя и сентябрь, и бездорожья еще нет — но рисковать не стоит. Не без моего посильного участия князь разрешил нам взять как можно больше заводных коней (благо, что в трофеи нам досталось немало монгольских и половецких кобыл), повесив на них торбы с ржаной мукой и овсом — да солониной.
Но коней мы набирали с избытком также и для того, чтобы их есть. На роль «живой консервы», естественно, отбирались самые невзрачные лошадки. Все по заветам князя Святослава! Встали на привал — и если солонина кончилась, забили одного коня десятка на три воев, нарезали кусками, желательно потоньше. Ломти мяса нанизали на прутья — и вперед, жарить на костре! После раскрыли горлышко мешка с мукой, сделали в нем углубление, и залили в него немного воды — прямо в мешок. Посолили сверху, помешали получившееся тесто, сделали комок. Немножко сухой мукой обсыпали, растолкали до лепешки толщиной примерно полсантиметра, может, чуть больше — и на угли сверху бросили, как те белесым пеплом покроются.
К моему удивлению, лепешки получаются очень даже недурственными на вкус и весьма похожими на гренки! Вот как если бы мякиш свежего черного хлеба обжарили бы на сковороде — внутри тесто пропекается и остается мягким. А вот сверху аппетитно хрустит на зубах…
Но вот эрзац-шашлык в форме тонких слоев мяса оставляет желать лучшего. И потому я как-то рискнул и пошел дальше — за эрзац-стейком! Правда, тут многое зависит от мяса, что тебе досталось — но, нарезав для себя относительно равный по толщине кус (сантиметра полтора — и я, кстати, так и не смог понять, что именно мне досталось!), я все же как-то рискнул и кинул его на угли к лепешкам.
Готовил минуты по пять примерно с каждой стороны — причем ведь мясо-то особо и не пригорело! Наоборот, на стейке образовалась вполне себе аппетитная золотистая корочка… Сняв получившееся «блюдо» с углей, я посолил его — и запечатал лепешками с обеих сторон, дав подождать минут пять.
Получилось…
Получилось повкуснее эрзац-шашлыков. Но, конечно, очень далеко до полноценных стейков! Мне явно не хватало сливочного масла с чесноком, обтереть сверху, как только пожарится — да и от выбора мяса зависит ведь очень многое. Так что вышло жестковато — но зато кусочек неплохо пропекся, да и сока в нем оказалось достаточно. А уж какими вкусными получились лепешки, напитавшиеся им! М-м-м… Я остался доволен экспериментом.
А показателем того, что он действительно удался, стал тот факт, что гриди принялись таким же образом готовить свое мясо! Буквально за пару дней рецепт разошелся по всей дружине — это ли не кулинарный успех?!
Н-да, «мясо по-воеводски» действительно быстро пошло в народ…
Впрочем, стейки стейками, но когда хватает воды, то есть останавливаемся мы на берегу реки или озера, то покушав конины на углях перед сном, на ночь мы ставим вариться кости животин с оставшимися на них кусками мяса. Дозоры поддерживают огонь в кострах всю ночь, и утром мы наслаждаемся пусть не шурпой — но вполне себе жирным и наваристым,
Так что, как оказывается, верховыми можно путешествовать и без обоза. Особенно, когда движешься по земле собственного княжества или союзника — и при любой удобной возможности покупаешь у местных свиней, овец или бычков, а также зелени и круп, разбавляя меню с поднадоевшей кониной…
Понимая, что тысяча воев — подкрепление не самое маленькое, но в тоже время явно не решающее, из пятисотенного отряда владимирских воев, стоящего в Рязани, Юрий Ингваревич также отдал нам всех конных, триста гридей. Вообще, после победы на Булгаром, княжеские рати пришлось распускать: люди устали, выжившие сильно истомились разлукой с семьями — а ополченцам-крестьянам еще и сбор урожая предстоял. Причем вои понимали, что просто обязаны помочь семьям тех, кто в сечах отдал свою жизнь… А потому князья земли Рязанской, обновив личные дружины проявившими себя молодыми воями, оставили подле себя только гридей — да относительно небольшие отряды владимирских ратников в самых крупных городах. Относительно небольшие еще и потому, что даже лишних пятьсот ртов — это, как ни крути, дополнительная нагрузка на итак поредевших крестьян, кормильцев наших…
Собственно, с Мстиславом Глебовичем в земли северян также ушло пять сотен дружинных Владимира — подкрепление от базилевса, поддержавшего СВОЕГО князя на Черниговском престоле! К слову, с занятием стольного града у бывшего князя Новгорода-Северского никаких проблем не возникло: вернувшись из похода со всем войском, он подступил к граду, не отпуская от себя дружины соратников и родичей. Намек черниговцы поняли, и послушно приняли Мстислава Глебовича, только после вокняжения распустившего удельных князей-вассалов.
И теперь вои Юрия Всеволодовича в землях северян выполняют сразу две важные функции. С одной стороны, они являются неслабой военной поддержкой Мстиславу. Можно даже сказать, они стали его «варангой» — этакой «императорской» гвардией не манер ромейской, не способной на предательство. Но с другой — владимирцы демонстрирует всем (в том числе и новоиспеченному князю), что Чернигов ныне под рукой базилевса! Типа оккупационный гарнизон — чтобы никто не забывал, что северяне вошли в его царство…
Однако же Михаил Всеволодович, сидящий на текущий момент в Киеве, предупреждения не понял. Точнее понял — но по-своему, собрав весьма могучую рать для штурма первоклассной Черниговской крепости!
Жизнь дураков ничему не учит… Ну ничего — мы будем очень стараться быть хорошими, даже отличными учителями!
Наша дружина, насчитывающая всего тысячу триста ратников, пошла в Чернигов порубежьем, вдоль границы княжеств. По дороге удалось заскочить и в Елец, повидаться с матушкой Егора, передать ей дорогих гостинцев да расшитый руками невестки шелковый платок… Ох уж и слез было, и причитаний, и расспросов! Насилу вырвался…
Повидался я и с Микулой. Верный соратник и настоящий друг, после похода в Булгар наконец-то вернувшился к семье с прочими елецкими ратниками. Причем северянин «вырос» до сотника-воеводы, заменив собой павшего еще зимой предшественника, Твердислава Михайловича! А потому в этот поход старого соратника (и настоящего друга!) я уже взять не смог — к своему вящему сожалению…
А вообще, Юрий Ингваревич разрешил нам набирать в дружину воев, стоящих в малых, но довольно многочисленных пограничных крепостцах. Правда не более четверти от общей численности… Но, учитывая, что вернувшись из Булгара князь в полтора раза усилил гарнизоны порубежных крепостей и застав собственными младшими дружинниками и бывалыми ополченцами-порубежниками, коих он также привлек на службу, нам удалось собрать еще четыре сотни опытных «погранцов»! Не нарушая при этом службы регулярно меняющихся в степи сторож, чья задача — вовремя разглядеть приближение татар, возвращающихся с Кавказа, да успеть упредить жителей и князя!