Сибирская Симфония

Скоробогатов Андрей Валерьевич

— Гордая, — шепнул Иероним Демидонтыч, снимая со спины чехол-рюкзак для балалайки. Тихон же возился с комбиком, отцепляя шнуры электрогитары. — Тихон, я тут, это самое… Не хотел сразу говорить, но, в общем… Любку снова на ночь позвал. Ты не против?

Тихон нахмурился.

— А мне опять на вокзале ночевать? Сними уже отдельную комнату, или к ней переберись. Я спать хочу!

Иероним грустно потупил взор.

— Ну любит она меня, что поделать…

— Любит… Любка… — усмехнулся Тихон. — Конечно — наплёл ей с три короба про анти-водку свою, да про чтение мыслей. Мы же тут

временно! А когда зелёные через полгода обратно прилетят, что скажешь? Без бабы — никуда?

— Ага! Так и скажу! — с запалом сказал бывший учёный. — Может, она тут тоже своё испытание проходит, и ей вместе со мной в Самоа надо. А не возьмут — так и пусть не возьмут, здесь останусь, мне тут нравится.

— Шут с тобой, — Тихон вручил балалаечнику комбик с аккумуляторами и закинул гитару в чехле за спину. — Приводи свою Любку. Пойду на вокзал спать.

Они прошагали до входа в метро, остановились и попрощались.

— Ты только это, Дермидонтыч… Ты с ней не пей, ладно?

— Да за кого ты меня принимаешь?! Я что, думаешь, не помню?

— Не пей. Терпи, — сказал Тихон и зашагал по лестнице наверх, навстречу огням вечернего Новосибирска.

Потом он шёл к вокзалу мимо шумного потока машин, тихо насвистывая мелодию из «Эх, дубинушка, ухнем», и думал — какая, всё же, хорошая тут Сибирь.

Хорошая. Только ненастоящая.

БОНУС — Минус Сорок

Дополнительный рассказ во вселенной «Сибирской Рапсодии», написанный в 2009 году.

1. Проблема

Главный начальник Сибири был разбужен звонком в полвторого ночи. Ерофей Ерофеич, подняв трубку большого дискового телефона на письменном столе, приготовился гневно высказаться в адрес звонящего, но услышал голос главы сибирского КГБ Хвостова и потому лениво отозвался:

— А, это ты… Что такое?

— Беда, Ерофеич. Кризис, не иначе.

Начальник Сибири присел на край кровати, налил свободной рукой водки в стакан, выпил, и спросил:

— Опять китайцы?

— Нет, Ерофеич, с китайцами все в порядке. Сидят себе за границей, никого не трогают. Тут дело, пожалуй, посерьезнее будет. Настоящая катастрофа. Надо Совет Большого Начальства созывать.

— Ну ты хоть скажи, что за проблема? — Ерофеич почесал подбородок.

— Проблема национального масштаба. Это не телефонный разговор, нас могут подслушать западные шпионы.

Сибирский начальник поморщился.

— Опять твои шпионы, да кто нас подслушает в два часа ночи?.. Приезжай тогда, раз по телефону не хочешь, да и рассказывай все как есть.

— Не могу, Ерофеич — сани в ремонте, давай уж лучше ты ко мне.

Начальник Сибири бросил трубку, выругался, но делать было нечего. Надел дорогую норковую шубу, шапку-ушанку и валенки, разбудил хромого извозчика и пошел вместе с ним к сараю, где жили ездовые собаки. Спустя десять минут собачья повозка мчалась от особняка по заснеженным просторам в направлении столицы, города Сибирска. Ерофей Ерофеич ёжился от холода и периодически пил припасенную водку из горла, для согреву.

Миновав постовых, повозка въехала

в город и помчалась по безлюдным улицам. В столь раннее время и мужики, и городские медведи мирно спали. Сибирский начальник с извозчиком беспрепятственно доехали до мрачного двухэтажного здания, украшенного гербом — двуглавым медведем с балалайкой и бутылкой водки в лапах. Это были КГБ-шные Застенки, оплот военной диктатуры и сибирского тоталитаризма. Оставив извозчика с собаками мерзнуть на морозе, Ерофей Ерофеич поздоровался с двумя охранниками в круглых фуражках и поднялся по лестнице в кабинет главы сибирского КГБ.

— Плохо дело, Ерофеич, — сказал Хвостов. — Водка кончается.

— Так пошли кого-нибудь на склад, — пробурчал главный начальник Сибири. — Проблем то. И ради этого ты меня разбудил?

— Ты не понял. Водка СОВСЕМ кончается. Через две недели все население Сибири рискует остаться без главного национального ресурса. Я же сказал — кризис наступает!

Ерофей Ерофеич остолбенел, затем схватился за голову и стал в панике бегать по кабинету.

— Срочно! Собирай Совет! Начальников всех городов! Чтобы послезавтра все были!

2. Перспективы

— Коллеги! — объявил Ерофей Ерофеич с трибуны. — Для нашей дорогой и горячо любимой Сибири наступают тяжелые времена.

В зале столичного Горсовета находилось семьдесят человек. Многие из городских начальников были пьяны и не слушали своего шефа, в зале царили шум и неразбериха.

— Ну, мужики! — крикнул Ерофеич, пытаясь добиться хотя бы какого-то порядка в рядах Большого Начальства. — Эй, там, сзади! Степан Степаныч, убери балалайку, невозможно совсем от твоей «Дубинушки»!

Степан Степаныч, начальник Усть-Илимска, проворчал что-то невнятное, но инструмент убрал.

— Ты давай, говори, что случилось-то! — крикнул нетерпеливый Аполлон Аполлоныч из Владивостока, сидевший на первом ряду. — Что я, зря семь часов на бомбардировщике через полсвета летел?

Ерофей Ерофеич осушил стакан, потом проворчал, оправдываясь перед Аполлонычем:

— Так ведь не слушает никто… Ну и пусть. В общем, ситуация у нас такая. Кризис, одним словом, и безрадостные перспективы! Москва и остальные европейские поставщики этилового спирта с понедельника прекращают поставки по трубопроводу Свердловск-Тобольск.

Главный начальник Сибири сделал многозначительную паузу.

— Безобразие! — первым не выдержал начальник Балалаевска, Тимофей Тимофеич. — Как же мы без спирта! Где московский посол?

— Посла! Где посол! — послышались голоса в зале.

— Сергей Владиславович, поднимитесь сюда, — позвал Ерофеич. — Проясните ситуацию.

На трибуну поднялся полный мужчина в пиджаке, без бороды. Ерофеич налил ему водки в стакан, но тот брезгливо поморщился и начал речь.

— А что я могу сказать? Такова ситуация на мировом рынке спирта и алкогольной продукции. Цены поднялись. Дефицит. Эксплуатировать трубопроводы для снабжения Сибири спиртом становится нерентабельно. То же и в других странах. Мы предложили продолжить поставки по железной дороге, ограниченными партиями, но новый договор вы подписывать не собираетесь.