Сибирских улиц тихий ад
Шрифт:
Положив ручку и выключив лампу, он поплотнее запахнул громадный извознический тулуп - на чердаке было холодно - и вновь прильнул к холодному окуляру. Наблюдения продолжались.
7
Они стояли в темной подворотне, прижавшись спиной к шершавым доскам. Впереди, через улицу, мягко светилась в лунном свете белая каменная стена. Она не изменила своего цвета, когда церковь стала Храмом, и казалась сейчас мирной и неоскверненной. Кривая улочка была пуста и тиха. Еще не было девяти, но комендантский час вступал в силу с восьми вечера, так что все сейчас сидели по домам.
– Ну, и чего же мы ждем?
– прогудел басистым шепотом отец Паисий.
Вздохнув, Светозар повернулся к нему. Вид у священника был потрясающе нелепым - неизменную черную рясу отец Паисий заправил в зауряднейшие потертые джинсы. Громадные кирзовые сапожища размера сорок шестого и лыжная шапочка, из под которой выбивались буйные черные кудри, довершали картину. Отец Паисий утратил всю свою кротость и благообразие, поразившие Светозара в этом великане при первой встрече. Сейчас рядом стоял двухметровый громила, которому самое место с кистенем на большой дороге. Дорога, правда, тут была не большая - маленькая захудалая улочка с частными домишками на задворках бывшей церкви, - но все остальное сходилось.
– Повторим еще раз нашу задачу, - быстро прошептал в ответ Светозар.
– Перелезаем через стену. Вы показываете старый вход в подвалы. Подвалами добираемся до смотровой, откуда и наблюдаем за происходящим в церкви. Черная Месса начинается в полночь, чтобы добраться до смотровой, у нас есть три часа. Надеюсь, их хватит.
– За глаза, - пробасил отец Паисий.
– Если все пойдет нормально, минут через двадцать будем на месте.
– Если все пойдет нормально, - с нажимом повторил Светозар.
– Мы даже точно не знаем, что там за стеной. А уж в подвалах... Ладно, пошли. Фонарик не потеряйте.
Светозар вышел из подворотни и бегом метнулся к стене. Отец Паисий топал сапожищами следом. У стены снова замерли, прижавшись спиной к холодному камню. Прислушались - все по-прежнему тихо.
– Следы оставляем, - прошептал отец Паисий.
– Чертов снег... Прости меня, Господи!
– Тут ничего не поделаешь, - так же шепотом отозвался Светозар.
– Будем надеяться, что до утра успеем уйти. А если накроют - тем более все равно. Полезли?
Отец Паисий шумно вздохнул, как трогающийся с места паровоз, и, уперевшись широкими ладонями в стену, пригнулся. Светозар вскарабкался ему на спину - отец Паисий чуть слышно крякнул под ним, - а оттуда, осторожно ставя ноги в мягких кросовках на достаточно широкие выступы лепных украшений, полез выше.
Лезть было легко - выступы тянулись до самого верха. Добравшись туда, Светозар осторожно выглянул из-за стены. Маленький квадратный дворик, покрытый нетронутой белизной снега, освещенного луной, был пуст. Узкие стрельчатые окна церкви безжизненно темнели. Никого.
Стена была больше полуметра шириной. Светозар осторожно лег на нее на живот и медленно повернулся, уперевшись коленями, и хотел уже протянуть вниз руку, чтобы помочь священнику. Но тот уже бойко лез метрах в двух правее, шумно дыша и отпыхиваясь.
Вниз
– Теперь куда?
– потирая ушибленную ногу, прошептал Светозар.
Нигде в окнах не вспыхнул свет, стояла ничем не нарушаемая тишина. Очевидно, их вторжение прошло незамеченным.
– Сюда, - кивнул священник в угол двора, туда, где церковь почти примыкала к стене.
Светозар достал короткую саперную лопатку и снял в указанном месте снег, потом с трудом воткнул лопатку в мерзлую землю. Она вошла сантиметра на три и стукнула обо что-то твердое.
– Она, - удовлетворенно прогудел над Светозаром отец Паисий.
– Крышка колодца каменная, сработана еще в семнадцатом веке... Давай-ка быстрее, а то мы здесь как на ладони.
Минут через пять бешеной работы, когда Светозар уже взмок, квадратная крышка была очищена. Светозар пошоркал о снег лопатку и сунул обратно за пояс. Взялись вдвоем за вделанные в каменную плиту железные кольца. Крышка оказалась тяжелой, Светозар до боли напряг мышцы, но все же они приподняли ее, сдвинули сначала на край, а потом и совсем освободили черную дыру колодца.
– Ну, с Богом!
– прогудел отец Паисий, размашисто перекрестился и первым полез в колодец. Светозар мельком оглянулся на черные окна церкви и последовал за ним, осторожно нащупывая в темноте скобы.
Метров через десять ноги Светозара стукнулись об пол. Отец Паисий включил фонарик. Желтый лучик вырвал из темноты покрытые сверкающей изморозью каменные стены и уходящий в черноту высокий сводчатый проход.
– Ну что, идем?
– спросил отец Паисий.
– Идем, - кивнул Светозар.
Пол был из гладких каменных плит, и можно было идти, не опасаясь споткнуться. Шагов через тридцать они уперлись в низкую деревянную дверь, обитую позеленевшим металлом. Вместо ручки в дверь было вделано металлическое кольцо. Отец Паисий передал Светозару фонарик и, взявшись за кольцо обеими руками, рванул на себя. Дверь не шелохнулась.
– Вот и закончился наш поход, - пробормотал за его спиной Светозар.
– Еще чего, - огрызнулся, не оборачиваясь, отец Паисий.
– Если надо - рубить будем. Ну-ка...
– И он с силой ударил в дверь плечом.
Дверь со скрипом, от которого у Светозара пошли мурашки по коже, чуть подалась и замерла. Сунув фонарик под мышку, Светозар присоединился к отцу Паисию. Под их объединенными усилиями дверь отошла сантиметров на тридцать и заклинилась окончательно. Отец Паисий тут же протиснулся в темную щель. Светозар последовал за ним.
За дверью оказался еще один уходящий во тьму коридор, немного под углом к первому. Ни слова не говоря, отец Паисий забрал у Светозара фонарик и зашагал вперед. Здесь стало заметно теплее. Каменные стены тускло поблескивали в свете фонарика сочащейся влагой.