Сидящие у рва
Шрифт:
— Тот ли ты Мтаар, что прославился грабежами, когда служил в войсковом обозе? — перебил сотник.
Лицо Мтаара побагровело. Он вырвал факел из руки стражника и приблизил к лицу сотника.
— Да, я — Мтаар! А кто ты, что смеешь задавать мне такие вопросы?..
Сотник обернулся к воинам, в молчании стоявшим позади.
— Арестовать его. Это один из преступников, который будет предан суду.
— Что? Что ты сказал?..
Воины разоружили Мтаара и скрутили руки за спиной.
Мтаар закричал:
— Хатты! Измена!.. —
Сотник и следовавшие за ним воины поднялись по ступеням и вошли во дворец. Стража была тут же разоружена. Места хаттов занимали бессмертные.
— Да кто же ты наконец? По какому праву? — плачущим голосом спросил Мтаар.
— Я — Ахханар, сотник бессмертных из тысячи Даггара. Где Даггар?
— Я не знаю никакого Даггара!.. Его здесь не было!
Ахханар отвернулся от него и стал подниматься по главной лестнице вслед за воинами, которые хватали набегавших сверху стражников-хаттов, разоружали и связывали их.
— Где покои царицы Домеллы? — спросил Ахханар связанного десятника.
— Я знаю! Я проведу!..
— Веди. Развяжите ему руки. А этого, — Ахханар кивнул на Мтаара, — оставьте здесь, внизу. Малейшая попытка неповиновения — и он должен умереть. Сколько сейчас хаттов во дворце?
— Полторы сотни! — с готовностью отозвался Мтаар.
— Они подчиняются кому-либо, кроме тебя?
— Сотнику Алху. Он неотлучно находится в главном караульном помещении… — залепетал Мтаар.
Ахханар отвернулся от него, кивнул десятнику:
— Ты слышал? Веди.
В караульном помещении уже поднялась тревога, но сам Алх еще не успел как следует проснуться. Он сидел на покрытой ковром скамье и подставлял ноги ординарцу, который надевал ему на ноги поножи и сапоги.
Дверь распахнулась.
— Алх? — спросил высокий сотник бессмертных и, не дождавшись ответа, шагнул к скамье. Алх приподнялся.
— Читать умеешь?
Алх кивнул.
— Читай.
Ахханар развернул пергаментный свиток и подставил к глазам Алха.
— Ты понимаешь, что здесь написано?
— Не все, господин… Здесь написано на языке высших писцов, я понимаю только отдельные знаки.
— Здесь написано, что вся власть мира аххумов с этого дня принадлежит царице Домелле. И еще здесь написано, что царь Аххаг добровольно и сознательно пошел на этот шаг по причине своей болезни. Видишь его печать?
— Вижу.
— Тогда вставай. Отдай приказ всем хаттам не оказывать нам сопротивление. Где Домелла?
Алх проворно вскочил и шагнул к выходу.
Когда Ахханар вбежал в комнату царицы, комната оказалась пустой. Вещи царицы и служанок были в беспорядке разбросаны по всему помещению, а кроватка наследника опрокинута.
Ахханар побледнел и обернулся к Алху.
— Где царица?
— Не знаю… С вечера она была здесь, и стража у дверей менялась вовремя…
— Нас кто-то
— Выходы есть, я много слышал о них, но где они… Что касается святилища… Аххаг Великий спускался в подземелья.
Может быть, он уходит туда, о чем ты сказал?..
Ахханар поразмыслил мгновение. Повернулся к выходу.
— Где покои самого Аххага?
— Что ты, сотник! — воскликнул Алх и даже отшатнулся. — Я знаю, где покои, но великий царь не любит… и никто не должен знать…
— Алх! — твердо сказал Ахханар и положил руку ему на плечо. — Ты ведь боевой воин, прошедший весь поход, ты ведь не похож на этих жалких обозников и собирателей трупов?
— Да, вот видишь — у меня знак ветерана, который дает мне право на участок земли под Аммахаго, как милостиво установил Ве…
— Ты получишь свой участок земли! — повысил голос Ахханар. — Но ты еще не знаешь, что царь сошел с ума и хочет убить царицу и собственного сына!
Алх вскинул руки, защищаясь от злых сил.
— Нет, сотник. Я не знаю тебя. Я не верю. Пусть мне скажет об этом мой командир…
— Какого командира тебе нужно? Теперь у всех один командир — Великая царица Домелла!
Алх сглотнул, помедлил, и тихо выдохнул:
— Ушаган!..
Тихо было над черной гладью великой реки. Вдали, на берегу, вспыхивали и гасли огни, порывы ветра доносили неясный шум, а здесь, на маленькой прогулочной лодке, царили тишина и покой.
Четверо гребцов молча сидели внизу, под высокими резными бортами. В просторной каюте с шелковой крышей были четверо.
Один из них — ребенок — сладко спал на руках толстой няньки, тоже придремывавшей, но изредка бросавшей настороженный взгляд на того, кто сейчас был здесь хозяином.
Правда, рядом была Домелла. Закутанная в темный плащ, она не отличалась сейчас от простой женщины-аххумки. Только когда блики падали на ее лицо, становилось понятно, что это чужеземка.
А высокий страшный воин со шрамами на лице, в странных кожаных штанах, опоясанный почти царским поясом, с копной грязных волос, сидел прямо на полу, поджав ноги и угрюмо глядел в щель полога.
Лодка тихо плыла по течению. Впереди будет Желтый мост Нуаннаха, а дальше берега опустеют и город останется позади.
Устье Желтой реки расширится, потом разобьется на тысячу протоков. Одни из них ведут к порту Аббагу, другие — в непроходимые, заросшие тростником болота. В них, как говорят, обитают страшные чудовища, похожие на водяных червей, а может быть, змей…
Ахма вздохнула и снова украдкой взглянула на незнакомца. С тех пор, как он вывел их из дворца, провел кривыми улочками к речной пристани и усадил в ожидавшую их нарядную лодочку, он не произнес ни слова. Впрочем, он не говорил и там, во дворце.