Сигнал тревоги
Шрифт:
Кочегаров постарался вспомнить все поточнее, и перед нами открывалась страшная картина. Одно нарушение рождало другое. Ворох липовых документов оборачивался потоками дизельного топлива, которое выливали на землю. Цинично и хладнокровно...
– Сергей Васильевич, - спросил Фадеев, - неужели прежде у вас никогда не возникала мысль: что мы творим?
– Откровенно?
– посмотрел Кочегаров на следователя запавшими глазами.
– Конечно.
– Говорят, лиха беда - начало... Потом привыкаешь, что ли... Я понимаю, это не оправдание. Теперь муторно. Но вот рассказал и легче на душе стало...
– Такие
– Воронцов завел...
– Как же ему удалось так взнуздать членов бригады и администрацию?
– Ловко он всех окрутил... На чужом горбу въехал в рай. В передовые, я хочу сказать... Да что там!
– в сердцах махнул рукой шофер.
– Объясните, пожалуйста, - попросил следователь.
– Не знаю, кто и почему записал Воронцова в новаторы!
– воскликнул Кочегаров.
– Словно забыли, что бригадный метод первым у нас внедрил Саша Никодимов. Пять лет назад! В бригаде той были также я и Шавырин. Работали честно, могу поклясться чем угодно. Хоть своими детишками! Герман появился полтора года назад. Как он втесался к нам в доверие, не знаю. А месяца через четыре - бац Сашку Никодимова снимают с бригадиров. На его место Лукин тут же назначил Воронцова... Первым делом Герман постарался затащить в бригаду своих дружков - Петьку Коростылева и Ромку Пикуля. А остальных вытурил...
– Каким образом?
– удивился Фадеев.
– Он ведь не директор, не отдел кадров, в конце концов...
– Верно, - усмехнулся Кочегаров.
– Сначала Воронцов был пешкой. Не то что сейчас, вертит Лукиным как хочет... Но свою линию он тогда хитро повел. Начал с того, что новые машины, поступающие на базу, отдал своим дружкам. А ветеранов бригады, кто был ему не угоден, держал в черном теле. Премиальными, например, прижимал. Ребята, конечно, возмутились. Но Герман прямо заявил: уходите из бригады подобру-поздорову... Валера Вдовин ушел сам. Шамиль Мансуров заартачился. Вынудили перейти в другую бригаду...
– Погодите, - воскликнул следователь, - как это вынудили?
– Очень просто. Герман придирался по всяким пустякам. Добился, что Шамиля перевели на полгода в слесаря. А у него трое детишек. Потом и вовсе такую пакость отмочили...
– Шофер вздохнул, покрутил головой.
– Подсыпали в бак с бензином сахару. Бедняга Шамиль столько времени провозился с мотором, пока докопался, в чем дело...
– И вы, зная об этом, молчали?
– покачал головой следователь.
– Нет, об этом я узнал совсем недавно. Шамиль скрывал. Боялся, наверное...
– Чего?
– Могли избить. Ромка Пикуль в этом деле мастак...
– Были случаи?
– продолжал спрашивать Фадеев.
– Ага, - кивнул шофер.
Мы с Фадеевым невольно переглянулись: подумали, видимо, об одном и том же.
– Знаете конкретно, кого и где он избил?
– спросил следователь.
Кочегаров опустил голову, медлил с ответом.
– Ну, договаривайте, Сергей Васильевич, - поторопил его Фадеев.
– Николая Дорохина, например, - тихо ответил шофер.
– Так сказать, провел работу...
– Почему именно его?
– Не соглашался химичить. Возил грунт, как положено, в Матрешки. И солярку не хотел сливать...
– Значит, ту небольшую часть земли из котлована больницы с улицы Космонавтов завез в Матрешки Дорохин?
– уточнил Владимир Гордеевич.
– Он, -
– Николай - правильный мужик... Тихоня тихоней, а плясать под дудку Германа отказался наотрез!
Фадеев попросил Кочегарова рассказать подробнее о драке Пикуля с Николаем Дорохиным. Но шофер сказал, что только слышал разговор Воронцова и Пикуля: надо, мол, проучить охламона, если не понимает нормального языка... А потом Дорохин появился на работе с синяками.
Еще Кочегаров показал, что после аварии, в которую попал Николай, Пикуль якобы обмолвился: так, мол, Дорохину и надо, в другой раз будет сговорчивей...
Фадеев заканчивал допрос Кочегарова без меня. Я отправился в суд, где поддерживал обвинение по уголовному делу.
Два дня я был занят в судебном заседании. Дело слушали с утра до позднего вечера, так что в прокуратуру я забегал буквально на несколько минут.
На третий день Фадеев караулил меня с утра.
По его серьезному виду я понял, что в ходе следствия произошли важные события.
– Начну по порядку.
– Владимир Гордеевич прочно устроился на стуле, положив перед собой папку с делом.
– Вслед за Кочегаровым признался и Шавырин.
– Это который был в бригаде еще до Воронцова?
– уточнил я.
– Да, так сказать, ветеран... Интересную вещь он сообщил. Как Воронцов спихнул прежнего бригадира Александра Никодимова... Ну и подлец же этот Герман! Провокатор...
– Провокатор?
– удивился я несколько как бы устаревшему слову.
– Ну да. Как при царе Горохе... Воронцов, оказывается, все время искал случая скомпрометировать Никодимова. Но случай все не представлялся. Тогда Воронцов сам организовал его. Помогал ему Пикуль... Понимаете, как-то Герман уговорил Никодимова зайти в кафе. Есть такая неказистая забегаловка возле кинотеатра "Салют"...
– Знаю, - кивнул я.
– Так вот, они возвращались вечером из рейса. Дело было зимой. До автобазы буквально пятьсот метров, через три улочки... Воронцов достал бутылку портвейна, мол, для сугрева. Никодимов сначала отказывался. Так Герман выдумал, что двоюродный брат помер...
– Опять двоюродный брат, - заметил я.
– Как с Пикулем...
– Ну да, ничего умнее придумать не могут... В общем, упросил бригадира выпить стакан. А пока бригадир закусывал, Пикуль позвонил в ГАИ... Вышел Никодимов из кафе, сел за руль, отъехал. Тут его и остановили. Ну, сами понимаете, какие были последствия...
– Действительно провокатор...
– согласился я.
– Лукин тут же приказом освободил Никодимова от бригадирства, а вместо него назначил Воронцова.
– Но почему именно его? Он же тогда всего ничего проработал в автохозяйстве. Не было, что ли, других, достойных?
– Тестюшка позаботился, Назаров. Главный редактор нашей газеты. Сам звонил Лукину...
– А что, у Лукина своей головы нет?
– Семен Вахрамеевич уж очень прессу уважает. Я специально просмотрел подшивку "Знамя Зорянска" за то время. Буквально через месяц - хвалебная статья об их автобазе, потом заметка о Воронцове. Потом, глядишь, в областной газете его имя начинает мелькать. Тоже небось Колобок постарался.
– Фадеев вздохнул.
– В общем, у кого какой рычаг в руке, тот им и шурует... Под всю эту шумиху Воронцов принялся обделывать свои делишки. И все ему сходило с рук. Вконец распоясался...