Сильвия и Бруно

Льюис Кэрролл

— Для первого опыта нам потребуется машинка. На ней две кнопки — всего две; если хотите, можете пересчитать.

Главный Повар вышел из толпы, пересчитал кнопки и с удовлетворенным видом вернулся на прежнее место.

— Конечно, вы можете нажать обе кнопки сразу, но лучше этого не делать. Вы можете перевернуть машинку вверх дном, но и этого делать не следует.

— А как же тогда с ней обращаться? — спросил Бруно, внимательно слушавший его.

Профессор снисходительно улыбнулся.

— Ах да! — проговорил он, словно объявляя название

очередной главы. — Как с ней обращаться! Позволь-ка! — В следующий миг он поставил Бруно на столик. — Я хотел бы разделить этот предмет, — начал он, — на три части…

— Как бы мне отсюда спрыгнуть! — прошептал Бруно Сильвии. — Мне вовсе не хочется, чтобы меня разделили…

— Да у него нет никакого ножа, трусишка! — шепнула та. — Стой спокойно! Иначе ты все пузырьки перебьешь!

— Прежде всего надо нажать на кнопки. — С этими словами Профессор возложил на них пальчики Бруно. — Затем… — Тут он повернул ручку, и Бруно, воскликнув «Ой!», отдернул руки и принялся тереть правый локоть.

Профессор удовлетворенно кашлянул.

— Эффект весьма положительный, не так ли? — поинтересовался он.

— Никакой он не положительный! — возразил малыш. — Это очень неприятно. Меня шмякнуло в локоть, тюкнуло в спину, мои волосики зашевелились, а кости зажужжали!

— Думаю, все не так страшно! — отвечала Сильвия. — Ты, как обычно, сочиняешь!

— Сочиняю? Да ведь ты ничегошеньки не знаешь об этом! — заупрямился Бруно. — Ты ничего не видела. Да и никто не смог бы увидеть, что делается у меня между косточек. Там уфасно тесно!

— Приступим к нашему второму опыту, — объявил Профессор, пока Бруно возвращался на свое место, обиженно потирая локоть. — Это опыт по наблюдению очень-редко-наблюдаемого-но-удивительно-удивительного явления — так называемого Черного Света! Вы все наверняка видели белый свет, и красный, и зеленый, но никогда еще — разумеется, до сегодняшнего волшебного дня — ваши глаза не видели Черного Света! Вот! Эта коробка, — проговорил он, ставя на столик большую коробку, накрытую целой кучей покрывал, — полным-полна им. Я получил Черный Свет следующим образом: поставил зажженную свечу в буфет и закрыл дверцу. Буфет, разумеется, наполнился желтым светом. Затем я взял пузырек черных чернил и побрызгал ими на пламя свечи, и, к моему огромному изумлению, желтый свет — весь до последнего атома — стал Черным! О, это был самый счастливый миг моей жизни! Я тотчас наполнил черным светом эту коробку. Ну, как, есть желающие заглянуть под покрывала и увидеть черный свет, а?

Ответом на это приглашение стала мертвая тишина; лишь Бруно, подумав, сказал:

— Я хочу, если только ваш свет не будет шмякать меня в локоть.

Удовлетворившись обещанием Профессора, Бруно юркнул под покрывала и через пару минут выполз обратно, разгоряченный и покрытый пылью. Его волосики перепутались и торчали вихрами.

— Ну, что ты видел в коробке? — с нетерпением спросила Сильвия.

— Ничефошеньки! — с досадой отвечал Бруно. — Там оказалось слишком темно.

— О, малыш точно описал нам суть дела! — с пафосом воскликнул Профессор. — Именно! Черный Свет и Ничто настолько похожи, что их очень трудно различить

с первого взгляда, так что меня ничуть не удивляет, что он перепутал их! А теперь перейдем к третьему опыту.

С этими словами Профессор спустился с помоста и направился к столбу, врытому глубоко в землю. С одной стороны к столбу была прикреплена цепь с железной гирей на конце, а с другой торчал обломок китового уса с кольцом на конце.

— Нам предстоит увидеть самый интересный опыт! — объявил Профессор. — Боюсь, на него уйдет больше времени, чем на предыдущие, но это пустяки. Итак, смотрите. Если я отцеплю эту гирю и брошу, она упадет на землю. Надеюсь, возражений нет?

Возражений и впрямь не было.

— Так вот. Если я изогну этот китовый ус вокруг столба — вот так — и зацеплю кольцо за крюк — вот так, то он будет держаться; но стоит мне отцепить крюк, как ус снова выпрямится. Возражений нет?

Возражений не было и на этот раз.

— Предположим, мы оставим все эти вещи в таком положении на длительное время. Тогда сила упругости китового уса иссякнет, и он останется изогнутым, даже если мы отцепим крюк. Но почему же этого не происходит с гирей? Китовый ус привыкает к изогнутому состоянию и больше не стремится выпрямиться. Почему же тогда гиря не привыкает к тому, что она держится на крюке, и падает, стоит лишь отцепить его? Почему, я вас спрашиваю?

— Мы тоже хотели бы это узнать! — эхом откликнулись присутствующие.

— И долго нам еще ждать? — буркнул Император. Профессор взглянул на часы.

— Я полагаю, для начала — тысячу лет, — заявил он. — Тогда мы осторожно отцепим крюк, и если окажется, что у гири еще сохраняется слабое желание упасть, мы подвесим ее еще на тысячу лет.

В этот момент голову Императрицы посетил проблеск здравого смысла, изумивший присутствующих:

— Тогда давайте пока посмотрим следующий опыт, — предложила она.

— Очень хорошо! — обрадованно воскликнул Профессор. — Давайте вернемся на помост и перейдет к четвертому опыту.

— Для этого заключительного опыта мне понадобится немного щелочи или кислоты… забыл, какой именно. Вы сами увидите, что произойдет, когда я смешаю ее с небольшим количеством… — С этими словами он взял со столика пузырек и с недоверием оглядел его. — Небольшим количеством чего-то такого химического…

Император прервал его:

— А как называется это вещество? — поинтересовался он.

— Увы, никак не могу вспомнить его название, — отвечал Профессор, — а ярлычок куда-то потерялся. — Он быстро перелил содержимое пузырька в какой-то другой пузырек, и в тот же миг оба пузырька с грохотом разлетелись вдребезги, опрокинув машинки на столике и наполнив Беседку густым черным дымом. Я испуганно вскочил на ноги — и обнаружил, что по-прежнему одиноко сижу перед камином, а кочерга, странным образом соскользнувшая с крючка, ударила по щипцам и совку и опрокинула чайник, наполнивший камин клубами пара. Я грустно вздохнул и отправился спать.