Сильвия и Бруно
Шрифт:
— Не говори чепуху! — возразил Бруно.
Вся эта беседа происходила в то самое время, пока Другой Профессор старался выбраться из ловушки.
— У вас лицо черное как уголь! — испуганно воскликнула Императрица. — Если позволите, я велю подать вам мыло!
— Не стоит, благодарю вас, — отвечал Другой Профессор, отвернувшись. — Черный — это тоже вполне благородный цвет. К тому же мыло без воды ничем не поможет…
И он, отвернувшись от слушателей, принялся читать Вводные Стихи:
Пташки пишут книжки И забавный стих, Но — для— Какая печальная история! — вздохнул Бруно. — Она грустно начинается, а кончается и того печальнее. Я вот-вот расплачусь. Сильвия, дай мне, пожалуйста, носовой платок.
— У меня нет при себе платка, — шепотом отвечала девочка.
— Ну, раз так, я не буду плакать, — мужественно решил малыш.
— Знаете, там осталось еще несколько Вводных Строф, — заявил Другой Профессор, — но я страшно проголодался. — С этими словами он уселся к столу, отрезал себе кусок кекса, рассеянно положил его на тарелку Бруно и удивленно уставился на свою собственную — пустую.
— Откуда ты взял этот кусок, а? — шепотом спросила брата Сильвия.
— Он сам мне его дал, — отвечал Бруно.
— Но тебе не следовало просить его! Ты же знаешь, что это нехорошо!
— А я вовсе и не просил его! — возразил малыш, уплетая кекс. — Он сам дал мне этот кусочек!
Сильвия на минуту-другую задумалась, а потом, как кажется, нашла решение:
— Что ж, надо попросить его отрезать кусочек и мне!
— Значит,
— «Любить» — это значит «кушать»? — шепотом спросил ее братик.
Сильвия кивнула:
— Именно. И кушать, и жевать, и чавкать, как ты.
Бруно хитро улыбнулся Профессору:
— Это я ужасно люблю его.
Другой Профессор тотчас поймал его на слове.
— Надеюсь, вы любите и себя, мой юный друг? — поинтересовался он.
Бруно с ужасом поглядел на него.
— Нет, вовсе нет! — отвечал он.
Другой Профессор был явно озадачен таким ответом.
— Ну ладно, ладно! — пробурчал он. — Отведайте лучше этой первоцветовой настойки! — С этими словами он наполнил рюмку и подал ее Бруно. — Выпейте, мой юный друг! Вы сразу почувствуете себя другим человеком!
— Кем-кем почувствую? — переспросил малыш, не успев рта закрыть.
— Не задавай лишних вопросов! — одернула его Сильвия, пытаясь спасти почтенного джентльмена от неминуемых приступов изумления. — Пусть лучше Профессор расскажет нам какую-нибудь сказку.
Бруно с восторгом ухватился за эту мысль.
— Пожалуйста! — с нетерпением воскликнул он. — Что-нибудь такое о тиграх… и шмелях… и пеночках-малиновках! Ну, вы сами знаете!
— А вам непременно хочется, чтобы в сказке действовали живые существа? — спросил Профессор. — Разве нельзя сочинить историю о событиях или каких-нибудь обстоятельствах, а?
— О, пожалуйста, какую угодно! — воскликнул Бруно.
И Профессор торопливо начал:
— Однажды Совпадение гуляло вместе со Случаем, и им повстречалось Объяснение — о, старое-престарое Объяснение — настолько старое, что вызывало у всех вопросы и напоминало скорее головоломку… — Тут Профессор умолк на полуслове.
— Продолжайте, просим вас! — в один голос воскликнули дети.
— Знаете, — честно признался Профессор, — оказывается, придумывать такие истории очень трудно. Пусть мне для начала поможет Бруно.
Малыш был просто счастлив, что ему оказывают такую честь.
— Жили-были Кабанчик, Аккордеон и две Банки Апельсинового мармелада…
— Да, ничего себе действующие лица, — пробурчал Профессор. — Ну, и что же дальше?
— Так вот, когда Кабанчик как-то раз играл на Аккордеоне, — продолжал Бруно, — одной из Банок с Апельсиновым мармеладом не понравилась мелодия, а другой Банке она, наоборот, понравилась. О, они такие странные, эти Банки с Апельсиновым мармеладом… Сильвия, я тоже не знаю, как мне с ними быть дальше! — растерянно прошептал он.
— А теперь я прочту другие Вводные Стихи, — заявил Другой Профессор.
Пташки баронетов Кормят лебедой, Тешат их пальбой, Булочками душат И лосося глушат На реке зимой. Пташки преступленья Прячут в рюкзаке, Бродят налегке — И друзья с годами Тают, если память Меркнет вдалеке. Пташки любят славу, Злато все и вся С гордостью нося. Орденочек брякнет, Колокольчик звякнет, Вот и сказка вся.