«Симпсоны» как философия
Шрифт:
Так вот, Куимби не просто лицемер: он лжец, мошенник, погрязший в предрассудках сексист, слабовольный, легковерный, подлый и, несмотря на некоторый политический опыт, весьма глупый человек. Важно отличать его лицемерие от всех остальных нравственных, личностных и интеллектуальных пороков. В данном диалоге Куимби не просто решает пойти против закона, но также упоминает и оскорбляет общественный интерес к женскому вопросу.
Кто-то может счесть, что лицемерие в политике неизбежно и мэр Куимби как политик не заслуживает большого упрека. Это циничная позиция. Как я постараюсь показать далее, существуют некоторые виды простительного и даже похвального лицемерия. Напротив, лицемерие Куимби, как и многих других политиков, вызвано не стремлением служить избирателям, а погоней за личной выгодой. Его цель не заслуживает ни сочувствия, ни похвалы. По сравнению с Сайдшоу Бобом он лучший кандидат в мэры, но его лицемерие от этого не перестает быть вопиющим.
Политические лицемеры не придерживаются присяги,
Не менее сложен случай мистера Бернса, пораженного самыми разными нравственными пороками, часто обусловленными жаждой наживы. Теоретически нет ничего плохого в стремлении к прибыли (пожалуй, оно даже похвально) и во многих его последствиях. Но этого нельзя сказать о лицемерности связей с общественностью, которую Бернс проявляет с удивительным для столь физически слабого человека упрямством. В частности, он подает себя (причем неоднократно) защитником окружающей среды, коим он решительно не является. Конечно, это хороший пиар, но лицемерие Бернса слишком очевидно.
Я подумал, что если в одну пластиковую упаковку шести пивных банок попадется одна рыба, то с помощью миллиона таких упаковок, скрепленных вместе, можно поймать миллион рыб… Я назвал это «тотальная сеть Бернса». Она не оставляет в море ничего… Наш продукт называется «Патентованный животный раствор малышки Лизы». Это богатый протеинами корм для скота, изоляционный материал для дешевого жилья, мощная взрывчатка и превосходный хладагент для двигателей. А главное, он производится из полностью переработанных животных (The Old Man and the Lisa [174]).
Пример с «Патентованным животным раствором малышки Лизы» может показаться превосходным, хотя в данном случае Бернс не понимает значения собственной маски, в отличие от расчетливого пиара в других эпизодах. Во время уборки территории компании Бернс позирует перед камерами в полной экипировке уборщика, которую он с отвращением сбрасывает, как только затворы объективов закрываются (Mother Simpson [136]). Во время презентации он произносит речь на тему важности командной работы и энергичной конкуренции (Mountain of Madness [165]), но сам жутко высокомерен и никогда не был настоящим членом «команды», а его стиль конкуренции не энергичен, а коварен, он не играет честно, а при всякой возможности жульничает.
В культурной перспективе самым заметным, быть может, лицемером является лицемер от религии. Хорошо известен пример мольеровского Тартюфа, который под личиной крайнего благочестия проникает в состоятельную семью. Утверждая ценность бедности, он живет за счет этой семьи и в конце концов берет в свои руки все семейное состояние. Добившись власти, он действует явно вопреки превозносимым им ценностям и терпит крах. «Тартюф» — это классическая пьеса, которую стоит прочесть. «Симпсоны» в некотором роде тоже стали классикой, которую стоит посмотреть. Хотя Лавджой отнюдь не подобен Тартюфу, это не должно нас останавливать, поскольку, несмотря на вполне понятную усталость от мира, свойственную Лавджою, и его несколько смиренную веру, есть определенные признаки того, что он проявляет лицемерие. Так, он позволяет своей собаке сделать свое «грязное грешное дело» на лужайке Фландерсов (22 Short Films About Springfield [149]), умаляет важность христианских догматов (Bart’s Girlfriend [110]) и не дает Лизе почитать Библию (Whacking Day [79]). Прибежище всех верующих? Куда там! Свойственные ему порой высокопарная пылкость и гневная критичность наводят на мысль о том, что Лавджой — явный лицемер. Но мы можем отнестись более снисходительно к человеку, находящемуся под чрезмерно сильным влиянием Ветхого Завета.
Пусть Лавджой и не Тартюф, зато он напоминает дона Мануэля. В произведении Мигеля де Унамуно [241] «Святой Мануэль Добрый, мученик» дон Мануэль теряет веру, но продолжает играть роль верующего священника, каким его знают прихожане. Эту роль он считает необходимой для блага паствы. Он сомневается в религиозных основах того, что проповедует, и потому неискренен, но он не является лицемером, поскольку продолжает действовать сообразно убеждениям. Просто с потерей веры его мотивация стала не религиозной, а прагматической, предписанное же поведение остается неизменным. Хотя
241
Мигель де Унамуно — испанский философ, поэт, писатель, ученый (1864–1936). — Примеч. перев.
Итак, мы привели в пример несколько образов, в том числе жителей Спрингфилда, чтобы проиллюстрировать ряд важных свойств лицемерия. Лицемер сознательно нарушает якобы поддерживаемые им принципы. Или же он исповедует принципы в духе мистера Бернса, преднамеренно поступая вразрез с предыдущими или запланированными действиями, дабы свести к минимуму очевидное или скрыть тайное. Главное здесь — непоследовательность. Интересно, что членов семьи Симпсонов (за редкими исключениями) нельзя назвать лицемерами. Спросите, а как же Барт? Да, он лицемерит, но только вследствие принуждения, да и то нечасто. Гомер? Вовсе нет. Он поступает в полном (если не бездумном) согласии с разделяемыми им гедонистическими ценностями, кроме тех случаев, когда на его долю выпадает серьезное нравственное испытание, и тогда он не только поступает правильно, но и делает это с оглядкой на вечные ценности [242] .
242
Более подробно идея о том, что в Гомере есть достойные восхищения качества, изложена в гл. 1.
Многие философы рассматривают лицемерие как нечто весьма далекое от простого понятия. Заблуждение в данном случае объяснимо, даже естественно, но все же это заблуждение, и забавный пример шефа Уиггама демонстрирует, почему это так.
Ошибочно считать, будто лицемерие по сути своей предполагает обман, а лицемер так или иначе притворяется или вводит в заблуждение [243] . Согласно этому взгляду, лицемерие — это своеобразная ложь. Человек притворяется, прячется за подходящей маской, действует под предлогом добрых намерений. Это делается ради двоякой цели. Во-первых, благодаря этому дурные поступки кажутся менее вопиющими, а во-вторых, это отвлекает внимание от того, что может вызвать подозрение, привести к раскрытию тайны или мотивов поведения. Так, лицемер даже может обманывать самого себя в том, что касается его нравственной позиции.
243
Вариации на эту тему можно найти в следующих работах: Ryle G. The Concept of Mind. London, 1949. P. 173; Robinson J. Duty and Hypocrisy in Hegel’s Phenomenology of Mind. Toronto, 1977. P. 116; Szabados B. Hypocrisy // Canadian Journal of Philosophy. 9.1979. P. 197; Kittay Е. On Hypocrisy // Metaphilosophy. 13. 1982. P. 278; Shklar J. Ordinary Vices. 1984. P. 47; Newman J. Fanatics and Hypocrites. Buffalo, 1986. P. 109; McKinnon Ch. Hypocrisy, With a Note on Integrity // American Philosophical Quarterly. 28. 1991. P. 321; Grant R. Hypocrisy and Integrity. Chicago, 1997. P. 67; Szabados В., Soifer E. Hypocrisy after Aristotle // Dialogue. 37.1998. P. 563. Это репрезентативный, но не исчерпывающий список.
Хотя я признаю, что многие лицемеры подходят под данное определение и что зачастую цель лицемерия — обмануть или оправдаться, я не считаю, что в этом суть лицемерия. Иногда мы не осознаем своих намерений, а порой забываем или не можем понять те ценности, которые представляем другим. Если лицемерие бывает неосознанным, то, следовательно, оно не обязательно является умышленным обманом. И наоборот, если я предъявляю окружающим фальшивые ценности, но вследствие робости не решаюсь действовать в соответствии с истинными убеждениями, то я буду поступать согласно заявленным ценностям. Это не лицемерие, поскольку в данном случае слова не расходятся с делом. Просто я не верю собственным словам, только и всего. Кроме того, как демонстрирует пример дона Мануэля, возможно одновременно и одинаковыми поступками следовать собственным ценностям и тем, которые человек придумывает для окружающих. Это также не является лицемерием. Введение других людей в заблуждение касательно своих ценностей или намерений как таковое — это еще не лицемерие, а форма обмана. Суть лицемерия в другом.