Синдром самозванца
Шрифт:
— Андрей, пойдемте на улицу и нормально покурим, — предложил я.
Андрей благодарно посмотрел на меня и вскочил с места.
— Я бы вообще предпочел работать на воздухе, — сказал он. — Можно прогуляться в парке, тут есть один, недалеко. Небольшой, уютный.
— И дымить можно без остановки, да? — спросил я.
Мы вышли из офиса и встали возле урны. Я помог Андрею прикурить.
— А вы как же?
— Я не хочу.
— Ну ладно. Вы спросили у меня, оценивал ли я риск виктимности. Оценивал. Давайте по порядку. Бригады бортпроводников в рейсах Москва — Лос-Анджелес, Москва — Пекин и Москва — Иркутск
— Вы хотите сказать, что вы проанализировали расписание всех бортпроводников компании за все время? — спросил я.
— Не за все время, — ответил Андрей, — только за 2018 год, когда были совершены убийства.
— Тогда толку от этой выборки? Мотив преступника мог образоваться намного раньше. И скорее всего, так оно и было.
— Возможно, — сказал Андрей, — но кое-что интересное я выловил. Готов поделиться.
— Давайте.
— Схема сложная и немного странная, но все же. Итак, экипаж образуют две бригады: пилоты и бортпроводники. С первыми все просто, их только двое, и мы знаем, что на трех рейсах был только Отлучный. Это константа номер раз. С бортпроводниками все сложнее, их намного больше — на 50 человек в салоне 1 бортпроводник. Учитывая вместимость дальних рейсов (а каждый из интересующих нас рейсов был именно дальним), бригада бортпроводников составляла примерно восемь человек. Здесь тоже есть константы: Евгения, Михаил и Мария.
— Насколько я знаю, это совершеннейшая случайность, — сказал я. — Там вроде как рандомно ставят в бригаду.
— Верно, — ответил Андрей.
— И какой вывод вы сделали?
— Я попросил поднять информацию о формировании бригад на те самые рейсы. Ну, знаете, вдруг там были просьбы кого-то поставить, кого-то убрать? И ничего. Это в самом деле случайно сформированные бригады. Никто не просился на замену или с кем-то в паре работать. Совершенно случайно.
— Раз жертва сама на борт не просилась, соответственно, цели провоцировать убийцу у нее не было. Так риск виктимности оценили, правильно вас понимаю?
— В целом, да. Вы не согласны?
Он взял вторую сигарету. Я понял, что остановить это будет невозможно, поэтому предложил все же пройтись по улице, чтобы организм получил хоть какую-то пользу. Андрей согласился, потому что «ходьба не мешает курить».
— Учитывая, что мы имеем дело с организованным преступником, риск виктимности повышается не когда жертва провоцирует убийцу, а наоборот, когда их отношения нейтральны в глазах других людей. В такой момент совершить преступление проще, безопаснее. Поэтому, если бы, условно, Винера просила снять ее с рейса с Павлом Отлучным, потому что он проявляет к ней мужской интерес, то ее последующее убийство вызвало бы подозрения. В данном случае риск не в отличающемся поведении жертвы, а, наоборот, в обычности.
Андрей кивнул.
— Я думал об этом, да. И поэтому проверил формирование бригады пилотов. И там, если не считать просьбы Отлучного заселить его в другой отель, ничего экстраординарного не было.
— Все как раз-таки нейтрально.
— Не соглашусь, — ответил Андрей, причем уж не знаю зачем, свое мнение, что ли, хотел подчеркнуть, но его голос прозвучал в точности как голос диктора, объявляющего станции в метро.
Я посмотрел на него.
— Кстати, про заявление Отлучного по поводу отеля, — сказал я, меняя тему. — Вы проверяли, действительно ли все кровати в номерах «Аэроотеля» не годятся для людей высокого роста?
— Нет, не проверял. Но такая практика повсеместна — пилоты вправе выбрать гостиницу, в этом ничего такого нет. Ну, не нравится ему в «Аэроотеле», мне бы тоже не понравилось — там та еще дыра. Внутри симпатично, находится недалеко от аэропорта, но снаружи — сарай сараем.
— Ничего не сарай, — возразил я, — я смотрел на фотках. Обычная гостишка. Для работы самое то.
Андрей растянул губы в той самой улыбке: «Ты ничего не понимаешь, простак!» Ну да, точно, с этим кандидатом в члены команды каши не сваришь, он при любом удобном случае будет включать всезнайку. Синдром Гермионы Грейнджер.
— Это командировка у пилота. Коих в месяц штук двадцать. Если вы летаете пару раз в год, то для вас поселиться в сарае — невелика потеря, но для экипажа комфортный отель — это гигиеническая необходимость. Они же всю жизнь в гостиницах проводят. Не будешь привередливым, всю жизнь проведешь в сараях.
Ну окей, допустим.
— А почему вы проигнорировали слова Отлучного о том, что в Лос-Анджелесе их с Тумановым заселили в один номер? Вы ведь занимались сбором доказательств. Это алиби.
— Это вам так Туманов сказал? — спросил Андрей.
— Да.
— Это неправда.
— Что — неправда? Что они вместе жили? Или что вы проигнорировали эти сведения?
— Они не жили вместе, — сказал Андрей. — Я был там, в этом отеле. Когда мы собирали сведения, я туда съездил и проверил. Туманов темнит, и почему — никто толком понять не может.
— Ну а почему вы не зажали в угол Отлучного?
— Еще как зажал. Я сказал, что я был в том отеле, осматривал тот самый номер. Там одна кровать, и она полуторная. Не двуспальная. Соответственно, либо они спали вместе, на одной довольно узкой для рослых парней кровати, либо спали в разных номерах. Отлучный сказал, что в документах ошибка, номеров было не два, а один, и Туманов ошибается, номер был другой, с двумя раздельными кроватями. Но как же ошибка, когда я своими глазами видел авансовые отчеты по той командировке: у Туманова и Отлучного разные номера.
— Что не мешало им действительно проживать в одном номере.
Андрей развел руками.
— Ну, тогда им стоит объяснить, что они делали в одном номере, если уж такое алиби заявлено. Однако Туманов почему-то настаивает, что их туда официально заселили, причем не в тот номер, который значится в документах. Мы не могли вынести такое доказательство в суд, поскольку прокурор разбил бы в пух и прах… В подтверждающих документах черным по белому написано: разные номера.
— А это мог быть подлог? — спросил я.