Sindroma unicuma. Finalizi
Шрифт:
– Довольна?
– спросил Мэл, когда мы вернулись в квартирку. Ему-то хорошо. Он умеет подстраиваться под любую компанию. И со светскими сливками любезничает, и в неприбранной убогой комнате хохочет над шутками Симы.
– Нет, - вздохнула я.
Следующий день прошел в напряженных думах, увенчавшихся телефонным звонком.
– Сколько стоит операция?
Аффа поняла,
– Пятьдесят. Их отец наскреб чуть больше половины и застопорился. Кое-что продал, занял по мелочи. Да еще за старые долги расплачивается. Не хватает двадцати, плюс реабилитация. Итого тридцать в клинике на периферии. Там обойдется дешевле, чем в столице. Так что года за два соберут. Или раньше. Сима устроится на работу, и дело пойдет быстрее.
Мэл, услышав мою просьбу, нахмурился.
– Чувствуешь себя обязанной? Рассчитываешь заполучить его преданность?
– Ничего не рассчитываю. Хочу помочь.
– Почему Чеманцев? Таких, как он, пруд пруди.
– Потому что, - упрямо гнула своё. И ведь не объяснить словами. Потому что хороший парень. И потому что достаточно пережил. Натворил, осознал и живет с чувством вины. Но не гнется, не ломается. Оптимист. Молодец.
– У тебя с ним что-то было?
– голос Мэла подернулся корочкой льда.
– Блондины не в моем вкусе. А еще те, у кого нет шрама над бровью и мозаичных радужек, - заверила я и в качестве доказательства пылко поцеловала своего мужчину.
– Не понимаю. Тебе больше всех надо?
– проворчал Мэл, смягчаясь.
– Если прознают о благотворительности - повалят толпами. О том, что поможешь Чеманцеву, никто не вспомнит, а о том, что откажешь другим, никогда не забудут.
Но я уперлась, и Мэл понял: от намеченного пути не отступлюсь.
Сима взбунтовался. Он категорически отказался от безвозмездной помощи.
– Нет времени тебя жалеть, - отозвалась я небрежно на возмущенный возглас о том, что ему не нужна ничья жалость.
– Вернешь, когда сможешь,
– С возвратом и под проценты!
– раздухарился парень.
Я согласилась. И на договор займа на бумажном носителе согласилась. Никаких клятвопожатий, чтобы Чеманцев-старший знал: его сын не ввязался в сомнительную аферу.
Мэл устроил консультацию у знакомого юриста, которого порекомендовал дед. Договор предполагал возврат тридцати тысяч висоров с отсрочкой полтора года по выплатам, начиная с момента
По моему замыслу Сима получал висоры из банковской ячейки.
– После заключения договора Департамент по ценностям начнет проверку. Я не работаю, но ссуживаю. Возникает вопрос. Как объяснить происхождение денег, которых не существует в природе?
– поинтересовалась у Мэла накануне.
Он задумался.
– Для отвода глаз снимем деньги со счетов. Чтобы прослеживалось движение средств.
На следующий день мы с Мэлом посетили Первый правительственный банк. Я активировала карточку премьер-министра, на которую набежали двадцать тысяч за два неполных месяца, и обналичила средства с личной карточки, подаренной Мэлом. Он тоже снял часть денег с авансовой карты.
С ним всё получалось легко и быстро. Мэл знал, к какому окошку подходить, к кому обращаться и как без лишних проволочек получить наличность. Он дождался моего возвращения из банковского хранилища, куда я отправилась в сопровождении старшего консультанта Мокия Лавровича. Половина пачек с висорами перекочевала из банковской ячейки в мою сумку. Я не сказала Мэлу, что забрала из тайника вдвое больше денег, чем озвучила Аффа. Так, небольшой запасец на крайний случай, чтобы не егозить каждый раз, когда скончается нелегальная заначка.
Таким образом, после подписания бумаг Симе вручили предмет договора, Мэл остался с раздутым бумажником, а я - с некоей суммой секретной наличности. Авантюра местного масштаба завершилась, к моей тайной радости.
Мэл тут же вернул мне деньги, предназначенные на личные расходы.
– С карточкой было бы удобнее, не нужно таскать мелочь. А теперь терпи, коли захотела. Зараз много не трать, чтобы не вызвать подозрений.
Учи ученого. О конспирации я знаю всё и даже больше.
Вечером позвонила Аффа.
– Спасибо, - сказала ровно.
– Зачем ты это сделала? Он же никто для тебя.
– Ошибаешься. Он мой сосед по общаге.
"А для тебя больше, чем сосед" - вовремя прикусила язык.
– Ну... еще увидимся?