Синее на золотом
Шрифт:
Луи застыл на месте. Он видел, что Кассандр явно не в себе, иначе он бы никогда не пошел на столь откровенное признание.
– Я – червь земной, простой священник, простой француз, который любит свою родину! Не Дюмурье! Не солдаты, которые в тот день мечтали только об одном: чтобы все поскорее кончилось, и плевать им было на родину, плевать на ее величие, плевать на все на свете, кроме их огородов и мелких дел! Потому что всем – всегда – на все – плевать! А мне – нет! И Дантону тоже нет! И тебе, – уже другим тоном добавил священник, успокаиваясь. – Я же вижу людей насквозь!
– Но я тоже был в этой армии, – упрямо возразил
Кассандр вздохнул и опустился на угол стола.
– Ладно, будь по-твоему, – устало промолвил он. – Скажи мне откровенно, только без всех этих клятв и прочей мишуры. Ты можешь противостоять герцогу Йоркскому? Со своим гарнизоном, с солдатами из Гивельдского лагеря, с национальной гвардией, которая готова пойти за тобой? Ты можешь отстоять город нашей республики Дюнкерк от посягательств врага?
– Я… – начал Луи.
– Нет, нет, – перебил его священник. – Я верю тебе на слово, что ты сделаешь все. Но у тебя не хватит людей. Поэтому кто-то должен привести сюда недостающие силы. – Он поднялся. – Значит, это буду я.
– Что ты задумал? – спросил Луи с беспокойством.
– Ничего особенного. Я отправлюсь навстречу моему брату. В Дюнкерке ему все равно делать нечего, и мы сразу же, не теряя времени, поедем к Ушару. Генерал не посмеет ослушаться представителя Конвента. А если мне не повезет и я разминусь с Жюльеном – что ж, у меня достаточно полномочий на севере страны, чтобы заставить генерала слушаться. Один раз он прислал мне отписку, но второй раз этот номер не пройдет.
– А если англичане тебя схватят?
– Я священник. Меня не тронут.
Луи поглядел ему в лицо и понял, что Кассандр уже все решил за них обоих. Да, в сущности, у них все равно не было другого выхода.
– Хорошо, – проговорил генерал. – Что мне делать?
– Продержаться три дня. Мне нужны только три дня. Если дело повернется так, что какой-нибудь предатель откроет ворота или случится нечто подобное, бросай город, собирай всех людей и отходи к Ушару. Если ты почувствуешь, что не в силах держаться дальше, взрывай Рисбанский форт и тоже уходи. В случае чего я прикрою тебя перед Конвентом. Но если мы потеряем Дюнкерк, то отбить его обратно будет трудно, так что постарайся все же продержаться.
– Можно вопрос, гражданин? – решился Луи. – Если ты сумел, как говоришь, купить даже герцога Брауншвейгского, почему не получилось сделать того же самого с герцогом Йоркским? Если ты считаешь мой вопрос неуместным, можешь не отвечать, – быстро добавил он.
Кассандр усмехнулся.
– Нет, мой мальчик, твой вопрос вполне уместен. Не скрою, я пытался подобраться к герцогу Йоркскому. И лорд Келсо получил от меня через посредника очень большую сумму денег. Получить-то получил, но вот выполнять свои обещания насчет Дюнкерка отказался, а напротив – стал еще больше подстрекать влиятельных людей, чтобы те готовили армию для захвата. Пойми, подкуп – не гарантия того, что человек выполнит взятые на себя обязательства. – Он зло улыбнулся. – Зато сегодня я видел его труп, который жрали крабы, и это меня утешило. Ладно, ступай. Через несколько часов я покину Дюнкерк под видом простого кюре, и после того, как я уйду, прикажи закрыть ворота, чтобы никто ничего не заподозрил.
Он крепко стиснул руку Луи, кивнул ему на прощание и вернулся за стол, чтобы прочитать оставшиеся письма. Первым было малограмотное послание, которое
– Да, – промолвил Кассандр, – это интересно!
Он задумался о том, стоит ли ему вернуть Луи, чтобы пересказать ему содержание письма. Кассандр не сомневался, что генерала оно касается непосредственно, но долгий опыт работы с людьми научил его, что никогда не стоит торопиться. В конце концов, ничто не могло помешать Луи заявить, что осведомитель священника ошибся или нарочно вводит его в заблуждение.
– Ладно, – буркнул Кассандр, – этим я займусь потом, когда вернусь. Сейчас главное другое.
Он переоделся в потрепанную рясу, еще раз проверил все карманы, чтобы ни один предмет не выдал его истинных занятий, захватил с собой Библию, четки и крест, а также достаточное количество денег и кое-какую еду. Через полчаса его видели кумушки у городских ворот, а затем он скрылся из Дюнкерка, пропал, исчез, словно его никогда тут не было.
Глава 5
День начинается. Завтрак для госпожи Амелии, госпожи Анриетты, ее мужа, а потом – слуг. Госпожа Тереза покинула город, но, с точки зрения Евы, так даже лучше. Потом на рынок. Рынок полупуст. Ни мяса, ни птицы, только рыба, от одного вида которой уже мутит всех обитателей «Золотых ворот». Да и рыба хоть так себе, а цены на нее еще выше, чем вчера.
– Ты с ума сошел? – возмущается Ева.
– А что такого? – отвечает продавец. – Англичане уже, почитай, под стенами стоят. Бери, гражданка, завтра еще дороже будет…
С ощущением, что ее режут средь бела дня, Ева отдает деньги (не свои, кстати сказать, хозяйские, но оттого не менее обидно). Накупив в придачу всякой мелочи, она возвращается домой, по пути то и дело уступая дорогу военным, потому что город набит синими. Солдат явно больше, чем вчера, – это даже Еве заметно.
– Посторони-ись! Уступи дорогу, гражданка!
Возле кухни крутится Разбойник, поглядывает умильно, топорщит разодранное в драке ухо. Ворча на госпожу, которая прикормила этого супостата, Ева все же отдает коту рыбную голову и хвост, которые он съедает подчистую. Тем временем служанка долго возится с рыбой, выдумывая новый рецепт, но, когда Эмма подает на стол, сразу же становится ясно, что старания Евы пропали даром.
– Рыба! – восклицает Анриетта, отталкивая тарелку. – Я уже видеть ее не могу!
– В самом деле, – брюзжит Себастьен, – неужели вы не могли найти чего-нибудь другого?