Синий георгин

Робертс Нора

—Не нахожу возражений.

—А знаете, чему в вас я завидую больше всего?

—Сиянию моей красоты?

—Нет, вы совершенно не сияете. Вашим мышцам.

—Вы завидуете моим мышцам? Бросьте, Рыжик! На вас они плохо смотрелись бы.

—Когда я задумывала что-то для сада там, дома — в Мичигане, — я не могла полагаться только на себя. Я не жалуюсь на свое воображение, хотя оно и не такое творческое, как ваше, могу мысленно увидеть то, чего хочу добиться, и обладаю кое-какими навыками. Однако когда доходит до тяжелого физического труда, это не ко мне. Обидно,

потому что, будь я посильнее, я бы с удовольствием делала все сама... Но не могу. Я завидую вашим мышцам, потому что вы можете.

—Держу пари, даже если вы только руководите, все получается по-вашему.

Стелла улыбнулась.

—Само собой разумеется. Я слышала, у вас дом недалеко от Харпер-хауса?

—Примерно в двух милях.

Когда подали главные блюда, Логан действительно отрезал кусок кошачьего сома и переложил на тарелку Стеллы. Она вытаращила глаза.

—Ой!

—Готов поспорить, вы говорите своим детям, что они не поймут, нравится ли им что-то, если не попробуют это что-то.

—Одно из преимуществ взрослых — устанавливать подобные правила, но не следовать им. Впрочем, ладно, — Стелла нацепила на вилку крохотный кусочек, приготовилась к худшему и сунула в рот. — Интересно. Не похоже на кошку. То есть на то, что ожидаешь от вкуса кошки! В общем, неплохо.

—Может, в вас просыпается южанка. Теперь начнем приучать вас к кукурузной каше.

—Это вряд ли. Я уже пробовала. Лучше скажите, вы сами оформляете свой участок?

—В основном да. Он слегка холмистый, с хорошим дренажом. С северной стороны — красивые старые платаны и гикори, очаровательные дикие азалии и крупнейшие рододендроны. С южной стороны более открытое пространство. Дом далеко от дороги, а вдоль задней границы участка течет небольшой ручей.

—А как насчет дома?

—В каком смысле?

—Дом. Здание. Какое оно?

—A-а... Дом двухэтажный, деревянный. Пожалуй, слишком большой для меня, но он прилагался к земле.

—Я через несколько месяцев собираюсь поискать нечто в этом роде. Если услышите о продаже чего-то похожего, пожалуйста, дайте мне знать.

—Конечно. Детям нравится у Роз?

—Безумно. Но придет время, и нам понадобится свой дом. Очень важно, чтобы у них был свой дом. Я не хочу ничего шикарного... во всяком случае, не могу себе позволить. Я не прочь сама что-нибудь подремонтировать. Я умею. И уж точно без привидений!

Стелла заметила его вопросительный взгляд и умолкла. Покачала головой.

—Должно быть, вино развязало мне язык. Я даже не сознавала, что думаю об этом.

—О чем об этом?

—Я видела... подумала, что видела привидение, которое, как утверждают, живет в Харпер-хаусе. В зеркале, в моей комнате как раз перед тем, как вы за мной приехали. Это точно не Хейли. Хейли вошла почти сразу, и я убедила себя, что это была она. Но нет! И в то же время вряд ли это мог быть кто-то другой, потому что... это просто невозможно.

—Звучит так, будто вы все еще пытаетесь себя убедить.

—Рассудительная женщина, помните? — Стелла постучала пальцем по своему виску. — Рассудительные женщины не

видят и не чувствуют призраков и не слышат, как они поют колыбельные.

—Что значит чувствуют призраков?

—Холод... ощущение, — Стелла вздрогнула и попыталась замаскировать дрожь смешком. Я не могу объяснить, потому что это противоречит здравому смыслу. И сегодня это ощущение было очень ярким. Коротким, но ярким. И враждебным. Нет, не так! Я почувствовала не враждебность, а неодобрение.

—Почему бы вам не поговорить с Роз? Она расскажет все, что знает об этом призраке.

—Может быть, поговорю. Вы сказали, что никогда его не видели?

—Не видел.

—И не чувствовали?

—Вроде нет. Но иногда, когда я копаюсь в земле, бывают странные ощущения. Если даже растение умирает, оно что-то оставляет после себя. Почему же человеку не оставить какой-то след?

Тут есть над чем подумать, только позже, когда она сможет сосредоточиться. А сейчас следует подумать о том, что ей нравится общество Логана, и о том, что она испытывает физическое влечение к нему. Если влечение не исчезнет, все может закончиться постелью.

И начнутся осложнения. Их мир довольно замкнут. Они работают на одного и того же человека в одном и том же бизнесе. Это не тот случай, когда можно скрыть интимные отношения от окружающих.

Так что и об этом придется подумать, и о том, сможет ли она смириться с тем, что ее личная жизнь станет общественным достоянием.

После обеда они дошли до шумной, как всегда по вечерам, Бил-стрит. Туристы и горожане, парочки и молодежные компании шатались по залитой неоновыми огнями улице. Отовсюду неслась музыка, людские потоки перетекали из магазина в магазин.

—Вот здесь когда-то был клуб под названием «Монарх». У вас ноги не болят на таких каблучищах?

—Нет.

—Хорошо. Между прочим, классные ножки.

—Спасибо. Я к ним давно привыкла.

—Итак, «Монарх». По странному стечению обстоятельств черный ход клуба вел в тот же проулок, что и черный ход похоронного бюро. Владельцам «Монарха» было очень удобно избавляться от жертв перестрелок.

—Милый факт из истории Бил-стрит.

—О, их бесчисленное множество! Здесь зародились блюз и рок, процветали вуду, игорный бизнес, секс, скандалы, бутлегеры, карманники и убийцы, — Логан рассказывал под доносившуюся из клуба музыку, казавшуюся Стелле ярчайшим примером жанров, зародившихся на Юге. — Все это происходило прямо тут, но нам остается наслаждаться тем, что есть сейчас.

Они присоединились к толпе, собравшейся вдоль тротуара и наблюдающей за тремя мальчишками, кувыркающимися посреди улицы.

—Я тоже так умею, — кивнула Стелла на одного из мальчиков, который шел на руках к коробке для сбора денег.

—Угу.

—Честно, умею. Просто не собираюсь демонстрировать сие здесь и сейчас. Шесть лет занятий гимнастикой. Я могу скрутиться в кренделек. Ну, в полкренделька, а однажды...

—Вы пытаетесь меня возбудить?

Стелла рассмеялась.

—Нет.