Синий шепот. Книга 2
Шрифт:
– Я кричала, чтобы ты бежал… Даже голос себе сорвала…
А-Цзи изо всех сил пыталась сохранить защитный заслон. Когда она повернула голову, в ее черных глазах вспыхнули красные огоньки.
– Почему ты меня не услышал?
Глядя на ее профиль, потрясенный Чан И выпрямил спину. Льдисто-синие, полные недоверия глаза оцепенело уставились на девушку.
Та отчаянно боролась с пламенем, но обжигающий жар текучей лавы превосходил все мыслимые пределы. Очень скоро лава прожгла дыру в защитном барьере, и знойное дыхание расплавленной породы пикой пронзило сердце девушки. А-Цзи застонала
Однако А-Цзи не могла отступить. Тритон рисковал жизнью, спасая жителей города. Во что бы то ни стало его нужно уберечь… А-Цзи стиснула зубы. Невзирая на боль, она выплеснула в барьер весь запас демонической силы, выбросила вперед вторую руку, сделала магический жест и задействовала духовную силу. Демоницу больше не волновало, что подумает Чан И, узнав о втором источнике ее силы.
Девушка обернулась, взяла тритона за руку и ощутила его лихорадку. В борьбе со стихией он истощил все свои силы. А-Цзи поглядела на Чан И, упавшего на одно колено:
– Я не уверена, что смогу нас вытащить, но сделаю все, что смогу. Ты доверишь мне свою жизнь?
В ответ тот крепко сжал ее руку. Неожиданно в сознании А-Цзи возникла картина: как она берет тритона за руку, запрокидывает голову и падает в омут. Знакомое чувство невесомости подсказало ей, что это действительно произошло.
Очнувшись, А-Цзи хотела применить заклинание, как вдруг огненное дыхание лавы прорвалось сквозь магическую завесу и заполнило собой тесный пятачок, накрытый защитным куполом. Следом хлынула лава. Недолго думая, девушка обняла Чан И…
Жгучая боль в сердце стала невыносимой, А-Цзи показалось, что она горит в Преисподней. В ее сознании всплыла вереница разрозненных сцен: прекрасный хвост тритона, Чан И в клетке из темной стали, маленькая комната и мужская фигура за ширмой. На всех этих картинах, никак не связанных между собой, они были вдвоем: А-Цзи и тритон. Последним, что увидела девушка, был залитый лунным светом утес, где она вонзила в грудь Чан И холодный меч и разглядела в синих глазах отражение своего лица, полного убийственной решимости. А-Цзи показалось, будто острый клинок пронзил ее собственное сердце.
– Все-таки враги… Мы были врагами… – пробормотала девушка, заслонив собой Чан И. Палящий жар жег ей спину и притуплял чувства.
Почему же тогда она не испытывает к тритону ни капли ненависти?
Мир погрузился во тьму. А-Цзи решила, что скоро погибнет… Жаль, что она не все успела вспомнить.
Когда северяне, которых привел Кунмин, пробились сквозь наслоения оплавленной горной породы, то обнаружили Чан И в самом низу, под куполом из прочного льда. Серебристые волосы тритона, выпачканные в золе, падали на лицо девушки, которую он прижимал к груди. Увидев, что владыка севера цел, монах успокоился. Судьба и личность девушки его не интересовали.
Воины радостно закричали, добрая весть мигом разнеслась по округе, народ ликовал. Монах звал Чан И, стучал по ледяному куполу, но все было напрасно. Тритон
Его измазанное пеплом бесподобное лицо выглядело смущенным, на нем блестели дорожки слез, а земля вокруг была усыпана перламутровым жемчугом. Одна жемчужина украшала шею девушки: шнурок, на котором она висела, был наполовину скрыт под воротом платья. Похоже, Чан И достал украшение, чтобы его рассмотреть.
Когда лед растаял, Кунмин услышал хриплый голос тритона:
– Это она. Цзи Юньхэ вернулась.
Кунмин застыл на месте. Его взгляд упал на лицо девушки, которую сжимал в объятиях Чан И. Это действительно была Цзи Юньхэ.
35. Власть и могущество
– Правитель, я получила известие, что на севере объявилась демоница-лиса с черной аурой, которая владеет магией преображения. Говорят, у нее четыре хвоста.
Линь Хаоцин, сидевший за письменным столом, тихо опустил писчую кисть и посмотрел на Сы Ю.
– Неужели Цзи Юньхэ?
– Судя по тому, как ведет себя демоница, да, это она.
– Тритон узнал ее?
– Вроде бы нет.
Линь Хаоцин помолчал, рассмеялся и покачал головой.
– От судьбы не уйдешь. Значит, так тому и быть. Это ее жизнь, в конце концов.
– Правитель, но ведь вы так старались оградить ее от прошлого, разве не…
Тот снова взглянул на рабыню:
– Когда я подчинился принцессе Шуньдэ и возглавил поход союзной армии на север, то хотел преподнести своих воинов в дар Цзи Юньхэ. Я не ожидал, что она возьмет меня в плен и убедит солдат перейти на сторону севера. Исход совпал с моими планами, только вот я не предполагал, что Цзи Юньхэ умрет.
Сы Ю внимательно слушала, пока Линь Хаоцин продолжал:
– Увидев ее бездыханное тело, я понял, что она задержалась на севере не по собственной воле. Я не рассказал тритону, как воскресить Цзи Юньхэ, и сам вернул ее к жизни. Она родилась заново, чтобы прожить образцовую жизнь. Но человеку трудно противиться воле Небес. Так и оставим ее в покое.
Линь Хаоцин поднял кисть и сделал несколько пометок в книге.
Во время аудиенции Шуньдэ вынудила правителя южных земель собрать союзную армию и атаковать север. Линь Хаоцин следил за тем, как обстоят дела, и хорошо знал, на что способен императорский двор. Тем не менее он понимал, что власть императора обречена, а народ разочарован. Слышал, что покорители демонов, притесняемые Наставником государства, подумывали о бунте. Красноречие Цзи Юньхэ убедило бы их переметнуться на сторону севера.
Поэтому Линь Хаоцин выдвинулся на север, имея собственный план. Исход совпал с его ожиданиями, хотя предусмотреть удалось не все. Он никак не мог предвидеть, что Цзи Юньхэ настолько слаба и скончается, едва успев призвать его армию сдаться. Правитель Южной долины знал, как спасти названую сестру, но ничего не сказал. Сбежав из плена, он сам достал со дна озера внутреннюю пилюлю Цзи Юньхэ и воскресил ее. Так, шаг за шагом, Линь Хаоцин пришел к настоящему.
Он взял горшочек и посмотрел на остатки порошка.