Синтетик-3

Половинкин Анатолий Евгеньевич

Прежде всего, сам корабль представлял собой нечто вроде гигантского холодильника, под внешней оболочкой которого находился жидкий газ, типа фреона, который должен был уберечь от жары и сам корабль, и весь его экипаж, который, по расчетам разработчиков, даже не должен был бы заметить окружающую его жару. Но Дэвид испытывал по этому поводу сомнения. Одно дело холодильник, работающий в домашних условиях, а совсем другое условия планеты Венеры. Эта богиня любви не знала жалости ни к кому.

Энергию корабль должен был черпать из самой атмосферы планеты, точнее, тепловая энергия должна была перерабатываться в электрическую. Таким образом, корабль представлял собой еще и электростанцию.

Внешним

видом судно напоминало "челнок" прошлого века и, одновременно, самолет-невидимку "стелс". Зрелище, нужно признать, внушительное. Космолет имел в длину семьдесят метров, почти половину которой занимал космо-магнитный двигатель, расположенный в задней части корабля. Этот двигатель был основан совсем на другом принципе, нежели двигатели космических кораблей прошлого, хотя и работал на ракетном топливе. Он как бы нейтрализовывал гравитационное притяжение любой планеты, в результате чего сам корабль оказывался словно в состоянии невесомости. Это значительно облегчало как взлет, так и посадку, экономив, тем самым, и топливо и силы экипажа, который, во время взлета, вообще не ощущал ускорения. Принцип космомагнетизма позволял кораблю развивать значительно большую скорость, чем это было в прошлом, до пятидесяти километров в секунду. По космическим масштабам это тоже было, конечно же, не ахти как много, но такая скорость вполне позволяла достичь ближайших планет солнечной системы. А это уже был прогресс.

Название "Орион", которое носил корабль, было, по мнению всего экипажа, слишком громким для судна, предназначением которого был полет к ближайшей планете. О том, чтобы добраться до созвездия Ориона не могло быть и речи.

Корабль имел в высоту два яруса. На нижнем располагались шлюзовая камера, аккумуляторы, энергоблоки, отсек со скафандрами, подсобные помещения, и прочее. Второй этаж представлял собой жилой комплекс, в носовой части которого располагалась лазерная пушка, весьма большой мощности. Далее шла рубка управления, в которой имелось три кресла для пилота, капитана, а также его помощника. На мониторы поступали изображения с электронного телескопа, расположенного на крыше корабля.

Сразу же за рубкой управления находились пассажирские сиденья для экипажа. Всего их было шестнадцать, и расположены они были вдоль стен, совсем как в пассажирских самолетах, только не по три, а по два кресла в ряд.

За пассажирским залом располагался тамбур, в котором был люк, с вертикальной лестницей, ведущей на первый этаж. У боковых стен стояли кадки с небольшими деревцами, которые должны были обогащать воздух кислородом. Это был новый вид растений, специально выведенный биологами для космических кораблей.

Далее была кают-компания, где конструкторы установили несколько мягких кресел-диванов, а также большой круглый стол. В стену, отделяющую кают-компанию от тамбура, был встроен большой телевизор с устройством для просмотра видеозаписей. Кроме этого, так же, как и в тамбуре, здесь имелись небольшие раскидистые деревца. Одним словом, в кают-компании имелись все условия для приятного и комфортного времяпровождения.

За кают-компанией шла, так называемая спальная комната, которая комнатой, по сути, и не была. Это были просто два ряда подвесных коек, расположенных вдоль стен в два яруса. Каждая койка была отгорожена от других, и закрывалась стеклянной панелью, сквозь которую легко проходил воздух. Таким образом, каждый космонавт оказывался полностью изолированным от остальных, что должно было не мешать никому из них хорошо выспаться. Коек было шестнадцать, но четыре из них, исходя из состава экипажа, были явно лишними. Синтетики не спали.

Позади "спальни" находились медицинский лазарет, с операционной, а также несколько лабораторий, в которых, строго говоря, было не слишком-то просторно.

Напротив них, у стены, располагался книжный шкаф, битком набитый книгами и видеозаписями. За ним следовали пищевой отсек, с холодильными камерами, еще одно подсобное помещение, где хранились различные мелкие инструменты, а также несколько тренажеров, при помощи которых экипаж должен был поддерживать в форме свое тело.

Завершали жилую часть корабля туалет и ванна, приспособленные, как к состоянию невесомости, так и к условиям нормальной гравитации.

Дэвид подвел всех четверых к самоходной лестнице, какая подается ко всем пассажирским самолетам, и стал подниматься по ступенькам.

– Добро пожаловать, - сказал он, нажимая на кнопку, открывающую входную дверь. - Этому месту предстоит стать нашим домом на ближайшие два месяца.

Они вошли внутрь.

Для людей все это было настолько привычно и знакомо, что за долгие месяцы тренировок, уже давно стало вторым домом. Но для синтетиков - это должно было быть чужим. Они никогда не были ни в самом корабле, ни в его симуляторе. Однако те даже не подали и виду. Весь план корабля был во всех подробностях введен в их программу, так что они ориентировались в нем так, словно знали его как свои пять пальцев.

Они поднялись на второй этаж. Вот оно, жилое помещение, сделанное с таким комфортом, что могло показаться салоном первого класса, точно таким же, как на дорогих авиалайнерах. Отличием было лишь то, что "Орион" предназначался для куда более длительных перелетов, и это было сразу же видно.

Космомагнитный двигатель облегчал взлеты и посадки, делая корабль невесомым, но разгонять его не мог. Старый добрый реактивный двигатель, на него ложились все остальные обязанности. Но, как известно, основная энергия, и большая часть топлива тратится на взлет, поэтому такая экономия топлива и позволяла разгонять корабль до значительно большей скорости. Но все равно, это была черепашья скорость, по космическим масштабам. И ракетного топлива, по-прежнему требовалось довольно много. Именно поэтому на орбите "Орион" поджидала большая цистерна с топливом, которую корабль должен был взять, что говорится, на буксир. На обратном пути оно могло потребоваться, да и вообще, мало ли может произойти всяческих неожиданностей, и маневров. Лишнее топливо не помешает. Правда, спускать его на Венеру было нельзя. Цистерна могла не выдержать такой высокой температуры. Она должна была быть оставлена на орбите, и подобрана на обратном пути.

Дэвид шел впереди. Он осматривался по сторонам, и ему было не по себе при мысли о том, что эти двое синтетиков, которые шли за ним следом, находились здесь отнюдь не на экскурсии. Они проверяли связь с Главным Компьютером, то есть, с Центром Управления Полетами. А это значило, что все то, что видели они, видит сейчас и этот самый Компьютер, как видят и десятки людей из Центра. Впервые Тайлер подумал о том, что их полет будет походить на реалити-шоу, где каждый их шаг будет известен зрителям. Это не слишком поднимало настроение, и даже, напротив, вызывало чувство справедливого негодования. Что они, в конце-то концов, какие-то макаки в зоопарке, на которых будут любоваться телезрители, сидя перед экранами, и жуя попкорн?

Но самое ужасное, и неожиданное, ждало Дэвида впереди. Они вошли в кабину управления, и Фокс, оглядевшись вокруг, вдруг заговорил.

– Системы питания и энергоснабжения в норме, перехожу к проверке приборов управления и наведения.

Дэвид вздрогнул, и посмотрел на синтетика.

– Ты с кем это говоришь, с Главным Компьютером?

И в его голосе послышалась тревога.

– Нет, - спокойно ответил Фокс.
– Главный Компьютер уже и так в курсе всего, что я видел, и проверил на корабле. Я говорю с людьми из Центра Управления.