Синтез
Шрифт:
Их отряд стремительно мчался к окраине, легко прорывая редкие заслоны из плохо вооруженных горожан. Если в атаке при подавляющем численном превосходстве у серокожих еще был какой-то шанс, то в обороне те выстоять не могли никак. А в последнее время, отдалившись от центра, к которому стягивались отряды городского «ополчения», отряд и вовсе перестал встречать какое-либо сопротивление.
В связи с этим одинокая фигура в черном балахоне, заступившая путь колонне, не вызвала ни малейшего беспокойства. Бегущий первым гвардеец взмахнул клинком, намереваясь снести безумцу голову и отбросить тело в сторону толчком щита, чтобы о него не споткнулись бегущие следом.
Однако все пошло не по его плану. Неизвестный перехватил его руку за предплечье, а затем попросту выдернул
Гвардейцы неслись вниз по наклонной улице с приличной скоростью, и поэтому сразу остановиться не могли. Ряд за рядом оказывался рядом с безжалостным палачом, и тот продолжал бить, проламывая доспехи голыми руками. Когда этот чудовищный конвеер удалось остановить, вся улица за спиной одиночки оказалась покрыта телами мертвых гвардейцев и их частями. Один из ударов, нанесенных очередным бойцом перед смертью, смахнул с плеч атакующего капюшон, и теперь все присутствующие могли увидеть его седые волосы и морщинистое лицо.
Старый жрец встряхнул руками, стряхивая густо покрывающую их кровь, и взглянул в лица застывших перед ним бойцов. Те с трудом удержались от того, чтобы попятиться назад. Расправа над их менее удачливыми сослуживцами была весьма впечатляюща.
На мгновение все застыло в шаткой тишине, а затем очнулся Антарес, злым криком погнавший бойцов вперед. И конвеер смерти заработал вновь. На этот раз он двигался помедленнее — гвардейцы осторожничали, старались воспользоваться преимуществом в расстоянии, даваемым им их оружием. К их искреннему сожалению, страшный старик плевать хотел на их оружие. Он голыми руками хватал лезвия мечей и выдергивал на себя их хозяев. А затем все шло по отработанной схеме — удар, хруст и очередное тело катится вниз, пятная брусчатку. На шестнадцатой смерти гвардейцы сломались — и Антаресу пришлось лично протискиваться вперед в окружении четверки личных телохранителей, ибо никакие крики и угрозы не могли пересилить картину заваленной телами улицы.
С отвращением отпихнув в стороны оцепеневших солдат первого ряда, командир гвардейцев шагнул вперед, вытягивая из ножен свой меч.
— Я смотрю, еще не все ублюдки-еретики отправились вслед за своим господином. Что ж, время это исправить!
Жрец промолчал. На его лице застыло умиротворенное выражение — казалось, он попросту не обращал внимания на все происходящее вокруг, занятый своими мыслями. Это пренебрежение явно не понравилось самолюбивому Антаресу, и он яростно бросился вперед, пытаясь нанизать врага на вспыхнувший ядовитым зеленым светом клинок.
Этот меч старик не рискнул хватать руками — он уклонился, и попытался было привычно дотянуться до руки противника. Не удалось — командир оказался куда лучшим фехтовальщиком, нежели рядовые бойцы. А через секунду на старика насели с боков телохранители Антареса, привыкшие прикрывать его в бою и действующие, как единое целое. За пару ударов сердца жрец обзавелся десятком неглубоких ранений и был вынужден отступить на несколько шагов назад. Воодушевленные тем, что непобедимый враг наконец отходит, гвардейцы бросились вперед, обходя сражающихся с боков и пытаясь достать старика в спину. Самого наглого он перехватил в глубоком выпаде и свернул его руку винтом, однако пыл остальных это не остудило. Свита Мария рванула было следом — все-таки хаотичный бой в стесненных обстоятельствах был их специализацией, но Марий их остановил. Ланса для этого пришлось ухватить за воротник. Юноша непонимающе оглянулся:
— Учитель? Мы не поможем им?
— Им не нужна наша помощь. Никому из них. А нам лучше бы держаться подальше… на всякий случай.
Тем временем бой подходил к закономерному завершению — старика оттеснили на полсотни метров вниз по улице, и он из последних сил отбивал удары, направленные в корпус и голову, жертвуя конечностями. Весь израненный, в превращенном в лохмотья балахоне,
В этот момент старик неожиданно шагнул вперед, принимая в себя удары трех мечей телохранителей и отводя в сторону артефактный клинок Антареса. Его правая рука вцепилась в предплечье командира гвардейцев мертвой хваткой оставшихся трех пальцев. Антарес вскинул голову и увидел на дне глаз врага стремительно разгорающееся пламя. Он рванулся, пытаясь убежать, раскрыл рот для крика… но не успел. Ничего не успел.
Марий, увидев самоубийственный поступок жреца, понял все еще раньше.
— Назад! — заорал он, бросаясь вверх по улице и с досадой отмечая, что почти никто не последовал его примеру, в том числе застывшие столбиками маги-сенсоры и часть его собственной свиты.
За спиной взвился нарастающий рев, свист, гул, а затем Марий понял, что стремительно летит вперед, прямо в каменную стену.
***
Марий с трудом оторвал голову от пыльной мостовой и попытался осознать, в каком состоянии находится его тело. На удивление, отделался он легко — сломанной левой рукой. Про контузию и вовсе можно было не заикаться — такие мелочи давно его не волновали. С трудом поднявшись на ноги, Марий обернулся и замер — в двух метрах от него начиналась огромная воронка идеальной полукруглой формы с черными, оплавленными краями. Диаметр этой громадины составлял не менее сотни метров. Где-то там, на ее дне, осталась приличная часть их отряда во главе с командиром, а также устроивший все это старый жрец. Что ж, остается признать — иногда доказательство твоей правоты стоит столько, что лучше бы ты ошибся…
Куча мусора под стеной зашевелилась, и оттуда, судорожно кашляя, выполз ошарашенный Ланс. Увидев воронку, он замер, а затем протер глаза, пытаясь убедить себя в реальности происходящего.
— Уучитель, — дрожащим голосом произнес он. — Ккто… кто это был?
— Последний жрец мертвого бога, — ответил Марий, вправляя сломанную кость и кривясь от боли.
— Жрец? Но… — парень никак не мог отвести взгляда от воронки. — Такая мощь… Он одолел столько гвардейцев… Как? Почему?
— А что ты хотел, — боль в сломанной конечности весьма раздражала Мария и заставляла высказываться довольно резко, не выбирая выражения. — Куда гвардейцам бога торговли до жреца бога войны… пусть он и мертв.
Молчаливый проводник провел их по бесконечным подземным галереям почти к нужному им месту. По крайней мере, выбравшийся первым Ли быстро сориентировался и довольно кивнул, сообщив, что один из переходов находится совсем неподалеку.
В этот момент откуда-то издалека, со стороны города до них дошла ударная волна, заставившая их пошатнуться. Хель и Алкегон недоуменно оглядывались по сторонам, не понимая, что происходит, а остальные же… Ли досадливо поморщился, окончательно признавая провал своей миссии. Артем же криво усмехнулся, глядя вдаль, туда, где тихо потрескивая остывала оплавленная черная воронка:
— Не за что жертвовать жизнью, да? Старый негодяй…
— Что? — переспросил Ал, стоявший к нему ближе всех. Артем лишь досадливо отмахнулся, показывая, что не говорил ничего важного.
— Что ж, — подытожил Ли, — нам, по крайней мере, удалось выбраться. Я, если честно, не ожидал, но мы дошли, — он улыбнулся, поднял руку, намереваясь на что-то показать, и отлетел назад, словив грудью яркий огненный шар.
Следующие несколько минут прошли в полном хаосе и неразберихе. Засевшие в очень удобном месте стрелки прижали их градом всевозможных магических зарядов, не давая поднять головы. В воздух взвилась сигнальная ракета, призывая помощь, и к месту боя наверняка уже спешили все оказавшиеся поблизости отряды. Требовалось срочно что-то предпринять, но идти на прорыв было некому. Артем, утаскивая в укрытие раненого Ли, словил в бедро зазубренный ледяной осколок и теперь сомневался в своей способности пробежать хотя бы десяток метров. Ал и Хель залегли неподалеку, и судя по тому, что лысого разбойника девушка практически тащила на себе, вряд ли их дела обстояли лучше.