Синяя кошка

Иванушкин Александр

— Ра! Лорд Ра!

Не буду зевать и потягиваться, просто открою глаза. Я висел на подлой штанге. Лютик улыбался, а у Кабана была сильно виноватая морда. Корви младший стоял за ними, а на потолке сидела изумрудная Ребекка.

Я и забыл про неё. Не впала ли она в еще одну кому после всего, что здесь произошло? Фарга её любила и просила не обижать. Этот бесстрастный хамелеон — единственное, что у меня от Сабрины осталось.

Лютик нажал волшебную кнопку за штангой, и я шагнул в комнату. Посмотрел

на свои руки. Серые. Вообще я всё видел чётче и полутьма в углах уже не была полутьмою. Отошёл подальше от края аквариума и сжал кисти рук, как сжимал их на рукоятях мечей.

Из ладоней. Да, клинки выскочили из ладоней, то есть не ограничили способность вращать кистью. Даже рукоять была, только на конце не блямба, а трёхгранная пика-клюв. Пробивать дыры доспехах. Такая же как и на конце хвоста. Да, как-то он дёргается не по человечески. К нему еще приспособиться надо.

Клинки точно такие, как я привык. Даже вес у них такой же. И они проворачиваются в кисти без усилий, одним желанием. Хоть это и похоже на то, что у меня было, придётся маленько переучиваться.

Согнулся и разогнулся. Повращал корпусом вокруг оси. Ни гребень вдоль спины, ни пластины на груди и животе не мешали двигаться. Шлем не заужал сектор обзора. Хвост только делал что хотел бесконтрольно.

Я шшаахнул двумя мечами по стене и в ней остались две глубокие борозды. Как в масло. Органическая заточка — это нечто. Я убрал оружие и доспехи. Всё оказалось просто.

Кабан принялся мямлить что-то вроде: «виноват, убей меня, лорд», но я его прервал.

— Достань ящерицу с потолка.

— Какую ящерицу?

Все задрали головы. Похоже и Лютик, и Кабан только сейчас разглядели Ребекку.

— Только нежно. Хамелеонку зовут Ребекка. Сабрина её любила и просила не обижать. И мы ни за что её обижать не станем. А станем беречь и любить.

— Любить, так любить.

Согласился Кабан. Он легко подпрыгнул и повис, вонзив когти рядом с бочком Ребекки. Второй рукой осторожно оторвал ящерицу от потолка. Та снова была полумёртвым застывшим бревном. То есть опять пребывала в коме от ужаса.

Кабан спрыгнул вниз вместе с Беккой.

— Ты теперь отвечаешь за неё. Мы с Лютиком сражаемся, а ты защищаешь этих двоих и никуда не лезешь. Понятно?

— Всё понятно.

Грустно ответил Кабан и взгромоздил Бекку на плечо.

— Корви младший, ты здесь самый слабый. Тоже никуда не лезешь, держишься за Кабаном. Мы конвоируем вас обратно в медицинский центр. Потом занимаемся зачисткой уровня. Кабан останется при вас охранником. Вопросы?

— А можно мне на штангу, чтобы я перестал быть самым слабым?

Хороший вопрос.

— Твои жена и дети к такому готовы?

— Не уверен.

— Когда будешь уверен, поговорим.

Вроде всё.

— Порядок движения: Я — ведущий, Лютик —

замыкающий. Кабан с Ребеккой и Корви в центре. Идём тихо и быстро. Вперёд!

Я распахнул двери, и мы пошли. Облачился в доспехи и выпустил мечи. Какое наслаждение и покой — я вооружён. Розовые лампочки на полицейских дронах больше мешали, чем освещали. Я и так всё видел чётко и подробно в каждом тёмном углу.

Мало того, я и в самих дронах видел какие-то цепи и элементы. И в стенах тоже. С этим предстоит разобраться. А еще я чётко чуял самца эльфа за изгибом коридора. Это, пожалуй, носом.

И слышал, как он вылизывает кровь убитой самочки. Ушами слышал. Как уши могут знать, что именно он там вылизывает? Но вот могут же, если вместе с носом и еще чем-то там работают. Синяя кошка оптимизировала мои органы чувств.

Я даже его намерения чуял. Он собирался идти по следу, вот прямо на нас. И вот прямо сейчас. Я ускорился. Вот он! Клыкастая морда повернулась на звук шагов и зарычала с удовлетворением. Он увидел пищу.

Я ему даже прыгнуть не дал. Эльф-деградант успел только присесть для прыжка. Разделал в два меча вонючую тушу. Скорость у серого тела офигительная. Или у этой расы? Кто мы с Лютиком и Кабаном теперь? Хвост торчал дыбом вверх. Ага. Победа ур-ур.

Народ подтянулся. Как жаль, что моя фаргочка этот бой не увидела. Как она скакала по стенам размахивая хвостом! Какая у неё была строгая мордочка, когда она произносила: «моя кровь — это твоя кровь».

Теперь это так фактически. Синяя кошка залатала меня мёртвой фаргой. Мёртвой четырёхрукой Сабриной Кох. Сабриной Кох, которая нырнула в аквариум, чтобы вытащить глупого Ра, чтобы спасти его от сучьих зубастых рыб.

Хвостатой фарги больше нет. Точнее, она живёт во мне во всех смыслах. Спасибо милая, синяя львиная морда. Теперь фаргов я люблю больше прочих. Всех фаргов. Я им должен.

— Мой лорд?

Это Кабан с коматозной ящерицей на плече. Я выпал горевать о фарге в самое неподходящее время, в самом неподходящем месте. Да. Вперёд.

Двери мед центра разъехались, мы вошли, и я убрал мечи. Вот пластиковый ящик с пилами и зажимами Меда. Их надо вернуть в его обойму.

— Корви младший, заряди меда обратно этими инструментами. У фарги еще два ножа было.

Аналитик сбросил их в ящик. Подобрал, значит, после её смерти. Молодец, хоть не боец. Корви поднял ящик и потащил его в закоулки.

— Кабан, положи Ребекку на что-нибудь мягкое подальше от входа. А рядом с ней бутылочку воды. Вон тот здоровый шкаф — холодильник с запасом.

Разберётся, думаю.

— Пошли, Лютик, посмотрим на главного.

— Главный не ты?

Поймал.

— На местного главного. Он был здесь «куратором проекта» до моего прихода. Чуешь, из того шкафа воняет?