Синяя кошка

Иванушкин Александр

— Нам нужно поговорить.

И воспроизвёл приглашающий жест в сторону лестницы.

Многие недооценивают обречённость. Статус «жена», обрекал Тару на ожидание, хотела она этого или нет. Но она хотела. Я это чуял уже целые грёбаные сутки. Кувшин сметаны тоже забрал с собой.

Во все ступени ногами попал вроде. Плотно закрыл двери в покоях за нами. Взял жену за основание хвостика и мы запели. Пели и пели. А перед рассветом сладко-сладко уснули.

Синий котёнок сидел у меня на груди и мурлыкал. Здрасте.

— Люблю

твою любовь, братик. А ты меня без неё чуть не оставил.

Когда такое было?

— Было-было.

Сестрёнка спрыгнула с меня и обвела рукой вокруг.

— Гляди что изобрела!

Я сел. Вокруг всё светилось от множества дурацких бабочек. Нет, это были не бабочки, а фейки с крыльями бабочек. Похмельный кошмар какой-то.

— Ничего не кошмар. Приделать фейкам крылышки — это эпическое изобретение! Они теперь моё воинство. Смотри!

Синий котёнок взмахнул лапкой, светящаяся лента летающих феек поднялась в небо и слилась высоко над нами в большое торжественное толстое кольцо.

— Они зубастые и всегда голодные! А есть могут только чужих, вроде тех тараканов. Понимаешь?

Разумно. Нечто вроде эльфийских ос, только крупнее. Правда те ничего мне сделать так и не смогли.

— Потому что они магическая дрянь. А это полуразумные живые организмы. Ядовитые! Стайные! Всегда голодные! Прелесть, правда?

А почему такие уродливые?

— Дурак. Вечно ты всё портишь. Это ваша защита от чужих. Не только моя. Похвали немедленно!

— Молодец. А можно им морды чуть благообразнее и вообще?

Синий котёнок вынул из воздуха фейку. Та клацала зубами и злилась на отсутствие еды. Но вдруг замерла и превратилась в Милли. Маленькую голую Милли с крыльями бабочки.

Фейка принялась рассматривать свои тонкие ручки, потом потрогала себя за живот, подёргала за безупречные сиськи, потом завертелась пытаясь разглядеть собственную белоснежную задницу.

— Так лучше?

Очень неожиданно. Но, в принципе, благословляю.

— Вот и ладненько. Я целый слой переработала. Не заметил, что сразу ко мне попал? Зато теперь у нас неограниченный запас бойцов. В любой момент могу здесь всё фейками заполнить.

Не надо. Фейки, заполучившие нежданную красоту, покинули строй, гонялись друг за другом, щипали друг друга за бока, лупили друг друга по попам и пищали все одновременно.

От мелькающих разноцветных светящихся крылышек заболела голова. Убери их куда-нибудь, пожалуйста. Сестрёнка сжалилась. Орда летающих идиоток унеслась в сторону далёких гигантских грибов. Спасибо.

Теперь я мог думать. Вот у меня скоро будет проект пятимерного летуна. Как из шахты вытащить что-то большее, чем Лютик?

— Зачем из шахты? Я тебе из озера наверху кого хочешь вытащу. Только органики накидай туда с запасом.

Обугленные деревья подойдут?

— На первое время. Однако желательно сложную

органику. Мне с ней легче. И зачем тебе летун, вон Мону возьми.

— А она захочет?

— Давно хочет.

— Сама тебе сказала?

— Нет. Но я всё вижу, всё знаю. Мы пять раз пересмотрели ваш последний бой. От момента, когда ты выскакиваешь из шатра до момента, когда розовый енот улетает на грифоне.

— Что она сказала?

— Ничего. Шипела и дёргалась, будто сама сражается. Ей скучно. Еду добывать не надо, детей охранять не надо, а пегасик увлёкся, оптимизирует структуру библиотек. Ему не до мур-мур. Прекрасный ботан, кстати. Спасибо.

— Можно детей навестить?

— У мамки спроси.

Рядом с нами рухнула с небес чёрная змеюка Мона.

— Садись, отнесу.

Роскошная она. Изящный стремительный хищник. Надо бы глаз ей вернуть. Синий котёнок пожаловался:

— Не хочет. Кабан твой, кстати, тоже не хочет хвост отращивать.

— Почему?

— Сам спроси. Память о подвиге и всё такое. Шрамы, ветераны, почёт, гордость. Я в его сумбуре внутричерепном путаюсь немного, потому и не особо вникаю.

Я осторожно взобрался Моне на спину между крыльями.

— Полетишь со мной за горелый лес?

— Жопкой не ёрзай, котик.

Строгая. С другой стороны, что она может ответить? «Буду счастлива, мой повелитель?» Да она облезет, но так никому никогда не ответит. Так что не ёрзаем жопкой.

Полёт был божественным, жалко коротким. Гнездо почти такое же как в том мире, только гораздо больше и без крутого спуска-коридора. Чуть подросшие пегасята меня узнали. Больше всего их по прежнему интересовал рыжий неуловимый хвост великого Ра. Маньяки.

Каждый получил хвостом по носу. Легонько. Девочка подвижнее, а мальчик уже пытался играть в тактику. Типа отвлекался, а потом типа неожиданно атаковал.

— Как назвать малышей?

— Не знаю, Ра. Никогда никого не называла.

— Перо и Клык. Подходит?

Мона не ответила, отвернулась. Прослезилась, что ли, змея пернатая?

И тут Клык поймал мой хвост. Атас! Я выдернул драгоценную собственность из под слабых лапок и понёсся по бирюзовым стенам. Дети заорали тонкими голосами: «Айях!» и понеслись следом. Они еще не летали, но уже помогали себе крылышками во всю.

Я повис на одной руке, а другой принялся чесать себе пузо. Как бы отвлёкся на страшно серьёзную проблему. Вот сейчас! Малышня догнала, но в последний момент я проскользнул между ними, и каждый получил рыжим хвостом по носу.

Мы кувыркались до полного истощения детских сил. А потом они положили на меня мордочки, сложили крылья и мгновенно уснули. Айях, крохи. Полный айях.

— Можно.

Сказала Мона.

— Что можно?

— Можно меня вытащить из вашего верхнего озера.

Я аккуратно сместил детей, чтобы подняться.