Сирийский рубеж

Дорин Михаил

Вопросов много, а ответов пока я найти не мог.

— Предполагаю, что засада, — добавил Иннокентий.

— Возможно. Но это не отвечает на вопрос — почему нас не атаковали. Ещё и стрельнули по Зелину и Керимову.

— А вдруг у них патроны… точнее, ракеты закончились?

— Вполне возможно, — ответил я.

Показания топливомера приближались к аварийному остатку. И в это время показался наш полевой аэродром. Но ориентир для его определения был самый плохой в данный момент.

— И куда теперь? — спросил Кеша.

Площадка

была уничтожена. Два топливозаправщика ещё горели, испуская вверх чёрный дым и столп огня. Кунги, где мы ночевали прошлой ночью, были разрушены, а ещё несколько объектов были повреждены.

Вертолётов здесь не было. Похоже, что успели вывести из-под удара.

Несколько человек перемещались среди разбитых строений, пытаясь в них что-то найти. Я взял управление и отвернул в сторону, облетая нашу площадку. Разглядел два УАЗа «таблетки» и ещё несколько машин, в которые сажали или укладывали на носилках раненых.

— 1-й, куда дальше? — запросил меня Занин, отошедший в сторону.

Он начал выписывать виражи, не выходя на саму площадку.

— 2-й, ждём, — ответил я, продолжая искать хоть какой-то условный сигнал с земли.

— 101-й, 452-му, — запросил меня самолёт-ретранслятор.

— Ответил, 452-й.

— 101-й, вам посадка в точке два. Связь с «Клёном», — передал он мне.

— Понял. 2-й, в точку два. Пристраивайся, — дал я команду Занину.

Вертолёт вывел из разворота, облетев площадку. С севера уже подлетали Ми-8. Наверняка для эвакуации раненых.

— Техники мало. Скорее всего, успели вывести, — сказал я по внутренней связи, выравнивая вертолёт в направлении указанной нам точки.

— Я тоже в это верю, — выдохнул Кеша и скорректировал меня по курсу и скорости полёта.

Перед началом операции нам выдали не только основные площадки подскока, но и запасные. Что-то вроде запасных аэродром как раз на такие случаи, когда противник «накрывает» основные места дислокации.

Один из таких был нам определён в окрестностях города Изра в мухафазе Деръя.

Пожалуй, это одна из самых аграрных местностей Сирии. Даже сейчас, следуя на посадочную площадку в Изре, под нами проносятся участки равнины Хауран, в это сложно поверить. Сирия всегда представляется страной-пустыней. Но это не совсем так.

— Не обращал внимания, что здесь столько пшеницы, — произнёс Кеша, когда мы пролетали над большим полем.

— Тут ещё и томаты выращивают, — ответил я.

Впереди показались окрестности городов Изра, Эзраа и Шейх-Маскин, составляющих фактически одну агломерацию. Почему именно здесь выбрали место для нашей посадки, пока непонятно.

Основные дороги из Дамаска ведут не только сюда. Также через несколько километров отсюда и граница с Иорданией.

— Ах вон оно чё! — сказал я по внутренней связи, увидев стройные ряды нескольких колонн техники, въезжающих в окраины Изры.

— Ещё одно наступление планируют? —

спросил Кеша.

— Думаю, это вторая колонна, — сказал я.

— 101-й, Клёну, — запросил меня на русском языке руководитель на вертолётной площадке.

— 101-й, на приёме. Приветствую! Двумя единицами к вам с посадкой, — ответил я на запрос.

— Вас понял. Ветер на старте 180 до 3 метров. Подход разрешил. Заход на шоссе рассчитывайте.

Руководитель на площадке объяснил, где сама площадка на автомагистрали, но я уже видел, куда садятся другие вертолёты. В очередной раз для посадки была использована дорога с нанесённой разметкой.

На проезжей части уже выстроились несколько Ми-24 и Ми-8. К вертолётам спешили топливозаправщики. Длинная колонна техники уже подъезжала к окраинам города, обходя его стороной. Но вдоль проезжей части выстраивались люди, приветливо махая солдатам, сидящим на танках и БМП.

— 101-й, площадку наблюдаю. Готов к посадке по одному.

— Разрешил, — ответил руководитель полётами.

Вертолёт аккуратно коснулся колёсами поверхности, слегка качнувшись из стороны в сторону.

Лопасти остановились, и я открыл дверь кабины. Воздух снаружи был знойным, с частицами пыли и песка. Я медленно начал высвобождаться из подвесной системы, чтобы выйти на раскалённый асфальт. Спрыгнув с вертолёта, быстро осмотрелся по сторонам.

Недалеко только что приземлился вертолёт Занина. Двигатели его Ми-28 ещё гудели, а лопасти продолжали отбрасывать воздушный поток, который поднимал пыль вокруг борта. Посмотрев влево, я обнаружил несколько Ми-8, стоящих друг за другом. На грунте были Ми-24, рядом с которыми бродили лётчики и несколько человек техсостава.

— Тут же ничего нет, — сказал Кеша, когда обошёл вертолёт и встал рядом со мной.

Его лицо и волосы было мокрыми, а под лямками разгрузки прослеживались тёмные полосы от пота.

— Ну почему же. Вон командно-диспетчерский пункт, — кивнул я в сторону небольшого прицепа на колёсах с прямоугольником на крыше.

То самое СКП-9, рядом с которым торчали антенны радиостанций. Рядом с этим пунктом управления прохаживался плотного телосложения человек в майке и тапках.

Рядом с ним стояли две большие палатки, а ещё чуть дальше возводились всем хорошо знакомые модули. Недалеко от них были уложены три площадки из подобия плит К-1Д.

Почему-то всё это напоминает подготовку этого района для размещения авиационной комендатуры.

— Фух, как думаешь, мы на сегодня всё? — спросил Иннокентий, присев на корточки и достав из кармана пачку сигарет.

— Возможно. Дело идёт к вечеру. Первая колонна должна уже была дойти.

Двигатели Ми-28 Занина выключились, и лопасти постепенно начали замедляться. В это время по степи, поднимая за собой шлейф пыли и песка, неслись машины. Грузовые ЗИЛы и топливозаправщики. За ними следом и машины АПА.