Сиротка. В ладонях судьбы
Шрифт:
– У нас приказ, мадам, – мягко сказал он. – Гражданские больше не имеют права проходить на территорию гарнизона, учитывая последние события. В городе могут скрываться немецкие шпионы.
Эрмина поняла, что он намекает на недавнюю торпедную атаку торговых судов, унесшую жизнь Армана. Она спросила себя, не подозревают ли в ней врага, с ее светлыми волосами и голубыми глазами.
– Я требую встречи с кем-нибудь из вашего начальства! – воскликнула она. – Я – Эрмина Дельбо, оперная певица, которая должна выступать в гарнизоне в пятницу вечером. Конечно, мне
– Да, я слышал об этом, – признался один из охранников. – Только не знаю, можно ли…
Случай распорядился так, что в эту секунду к воротам подъехала машина. В ней сидели три офицера, один из которых в свое время получил фотографию с автографом знаменитого Соловья из Валь-Жальбера. Он велел шоферу притормозить и выскочил из автомобиля.
– Дорогая мадам! – воскликнул офицер, энергично пожимая ей руку. – Какая честь для меня наконец-то с вами познакомиться! И какой приятный сюрприз! У вас какие-то проблемы? Скажите мне! Я сделаю все, что в моих силах. Майор Дешам к вашим услугам.
Офицер не сводил с нее восхищенного взгляда. Будь он более дерзким или менее воспитанным, то сразу сказал бы ей, что она еще красивее, чем он себе представлял.
– Мне срочно нужно поговорить со своим мужем, рядовым Дельбо, – тихо произнесла она.
– Это один из наших будущих адъютантов, – заметил офицер. – И он очень увлечен авиацией. Я лично знаком с вашим супругом и уважаю его.
– Спасибо, – прошептала она.
– Думаю, я смогу удовлетворить вашу просьбу, дорогая мадам. Следуйте за мной.
Он пригласил ее занять место в машине, двигатель которой продолжал работать на малых оборотах во время их беседы. Майор Дешам представил ее остальным офицерам.
«Боже мой, что подумает Тошан? – заволновалась она. – Я рассталась с ним в час дня возле Капитолия, а теперь преследую его в гарнизоне. Но он все поймет, ведь Мадлен его кузина».
Майор провел ее в небольшую гостиную, соседствующую с офицерской столовой. Пепельница была переполнена окурками, в комнате стоял неприятный запах застоявшегося табака.
– Мой ординарец отправился искать вашего мужа. Прошу вас немного подождать. К моему великому сожалению, я не могу составить вам компанию, но мне не терпится услышать ваше пение в пятницу вечером.
– Если это поможет поддержать боевой дух наших солдат, как это принято говорить, я рада таким образом принять участие в помощи фронту, – ответила она с ангельской улыбкой.
Майор отступил на шаг назад, словно сопротивляясь чарам своей собеседницы.
– Я хочу добавить, что мои жена и мать, узнав о вашем предстоящем выступлении в «Стране улыбок», уже зарезервировали себе ложу.
– Мне очень приятно, что мое творчество им интересно.
Он попрощался и вышел. Эрмина немного расслабилась, несмотря на бешено бьющееся сердце. Решение прийти сюда, непривычная обстановка – все это ее тревожило. Когда Тошан внезапно появился в маленькой гостиной, она бросилась ему на шею.
– О, мой дорогой! – простонала женщина, еле
– Что случилось? – тут же спросил Тошан, осторожно отстранившись. – С Мадлен случилось несчастье?
– Нет, то есть я не знаю. Я нигде не могу ее найти. Мы с Шарлоттой искали всюду, а помощница хозяйки прачечной утверждает, что видела, как она ушла с двумя мужчинами. Она вырывалась. Я схожу с ума от тревоги, Тошан! Я пыталась дозвониться в полицейский участок, но меня с ним так и не соединили. Мне нужна твоя помощь, я так больше не могу!
Ее муж покачал головой. Он не выглядел взволнованным, но она почувствовала его замешательство.
– Тошан, только не говори мне, что это нормально! Мадлен живет со мной с момента рождения наших дочерей. То есть восемь с половиной лет. Никогда она не исчезала на несколько часов, не предупредив меня!
– Я согласен, что это странно. Но должно быть какое-то объяснение. Моя кузина могла подружиться с индейцами. Не надо на меня так смотреть. Некоторые из них приехали сюда работать. Мадлен не ушла в монастырь. Она вполне может с кем-нибудь встречаться.
Вне себя от изумления, Эрмина не знала, что ответить. Предположение Тошана казалось ей нелепым.
– Но она бы мне об этом рассказала!
– Не обязательно. Она могла побояться шокировать тебя, разочаровать. Мина, у меня очень мало времени: у меня сейчас учебный полет. Нет, не за штурвалом, я пока осваиваю наши самолеты. Потом будут вечерние занятия. И лучше тебе все-таки обратиться в полицейский участок и в больницу. Если Мадлен стала жертвой несчастного случая, тебе об этом скажут.
– Тошан, она пошла с этими мужчинами не по своей воле, – настаивала Эрмина, будучи на грани нервного срыва. – Я от тебя такого не ожидала! Получается, тебе безразлична судьба твоей кузины. Что ж, не буду тебя отвлекать по пустякам, сама справлюсь. И не удивляйся, если в пятницу я буду не в состоянии петь для твоих сослуживцев.
Она бросилась к двери, но он удержал ее за талию. Прикосновение его теплых рук подействовало на нее успокаивающе.
– Мина, дорогая, какой же у тебя характер! Учись держать себя в руках. Я никак не могу покинуть гарнизон сейчас. Я ночевал у тебя, затем мне пришлось провожать Симона на поезд в Монреаль. Не сердись, Мадлен обязательно найдется.
– Если только ее не изнасиловали и не бросили в воды Сен-Лорана, – тихо произнесла она. – Отпусти меня, Тошан. Ты прав. Поскольку ты все равно уезжаешь, мне пора учиться жить одной.
Словно получив ушат холодной воды, он отпустил ее и закурил сигарету. Эрмина бросилась на улицу, злясь на себя и на весь мир. Полчаса спустя она вошла в полицейский участок в верхней части города, где в основном располагались буржуазные кварталы. Поэтому один из полицейских оказал ей довольно любезный прием. Когда она упомянула об исчезновении Мадлен, ее проводили в кабинет начальника сыскной полиции, но его не было на месте. Помощник предложил ей присесть. Его густые черные усы напомнили портреты ужасного Гитлера, которые она видела в газетах.