Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея
Шрифт:
Из этих размышлений его вырвал неожиданный удар в живот.
Ло Бинхэ с улыбкой заявил скрючившемуся от боли заклинателю:
— Что сделано, то сделано. Учитель должен пожать то, что посеял. Он воздаст сполна за ту рану, что мне нанёс.
Шэнь Цинцю всё ещё думал, что его бывший ученик использует метафоры, говоря о событиях трехлетней давности, когда его затылок пронзила острая боль. Приподняв его голову за волосы, Ло Бинхэ прижал раненую руку к губам Шэнь Цинцю, вливая ему в рот свою кровь.
Твою ж мать! Нет, ему нельзя, абсолютно нельзя это пить!
Оттолкнув руку Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю вновь согнулся пополам, и его вырвало собственной кровью. Однако Ло Бинхэ невозмутимо приподнял его и возобновил начатое. Он расширил рану, так что теперь кровь текла ещё обильнее, и, казалось, это только радовало Ло Бинхэ.
— Не нужно выплёвывать, учитель. Пусть кровь священного демона грязна, но ведь пара глотков не убьёт вас, верно?
Может, и не убьёт, но смерть была бы предпочтительнее!
Примечания:
[1] Даньтянь ?? (dantian) — в пер. с кит. «поле эликсира или киновари». Основной биоэнергетический центр человеческого тела. Месторасположение даньтянь традиционно совпадает с физическим центром тяжести тела, и чакрой Свадхистхана, примерно четыре пальца ниже пупка в середине туловища. В связи с тем, что эта зона может аккумулировать большие количества ци, её второе название ци хай («море ци»).
[2] После тысячи лет разлуки встретиться на золотом ветру и яшмовой росе ????, ??????? — строфа, отсылающая к классической поэме, основанной на китайской народной сказке о Волопасе ?? (Niulang) и Ткачихе ?? (Zhinu). Их любовь была запретной, поэтому их изгнали на разные берега Серебряной реки (Млечного Пути). Раз в год (7 числа 7 месяца) стая сорок образует мост, помогая влюбленным воссоединиться на одну ночь.
Выражение «золотой ветер и яшмовая роса» ???? (jin feng yu lu) образно означает «прекрасный осенний пейзаж», так что тут, учитывая значение имени Шэнь Цинцю, присутствует игра слов
[3] Больное место — в оригинале нилин ?? (nilin) — в букв. пер. с кит. «чешуя против ворса (под горлом дракона)», в переносном смысле — слабая точка человека, которую ни в коем случае нельзя трогать, что-то между «ахиллесовой пятой» и «красной кнопкой».
[4] Нет дыма без огня — в оригинале ???? (you chui shang chui) — в букв. пер. с кит. — «иметь молот на молоте». В интернетном жаргоне молот означает «свидетельство».
Глава 35. Подмоченная репутация. Часть 1
Шэнь Цинцю сам не знал, как смог добраться до оружейной лавки.
Кровь наследника древнего демонического рода даже вне тела хозяина по-прежнему подчиняется его воле; для того, кто имел глупость её выпить, последствия могут быть сколь угодно прискорбными. На самом деле, смерть была далеко не самым худшим в их числе.
К примеру, Ло Бинхэ в оригинальном романе использовал свою кровь в качестве сильнодействующего яда, кровяных паразитов , инструмента слежки, средства для промывания мозгов и соблазнения — и это далеко не всё.
Истекая холодным потом, Шэнь Цинцю промаялся до самого рассвета, не в силах ни заснуть, ни толком проснуться. Он уже давно не спал, когда его слуха достигли звуки всеобщего ликования. Кое-как поднявшись, он как раз собирался выйти за дверь — поскольку не раздевался, облачаться ему не требовалось — когда та распахнулась сама, и в комнату ворвался ликующий подросток.
— Городские ворота открылись! — выкрикнул Ян Исюань. — Городские ворота открыты!
— Что? — сонно переспросил Шэнь Цинцю.
— Этих красных монстров изловили! — гаркнул Ян Исюань. — Ворота снова открыты! Цзиньлань спасён!
По-видимому, при мысли о цене, которую заплатил за это его отец, на глаза юноши навернулись слёзы. Хоть Шэнь Цинцю мучился от невыносимой головной боли, он всё же попытался его утешить. Про себя он при этом дивился: «Так быстро! Неужто всех переловили за ночь?»
Стоило воротам открыться, как в город устремились выжидавшие в нескольких ли наблюдатели, собираясь на площади, где Му Цинфан раздавал собственноручно приготовленные пилюли. Обезлюдевший прежде Цзиньлань вновь наполнился празднующими людьми. Семеро захваченных живьём сеятелей теперь сидели за барьером, установленным монахами храма Чжаохуа.
На глаза Шэнь Цинцю сразу попался погружённый в раздумья Лю Цингэ. Подойдя к нему, Шэнь Цинцю похлопал его по спине:
— Что произошло этой ночью?
Бросив на него угрюмый взгляд, Лю Цингэ ответил вопросом на вопрос:
— А что произошло с твоим учеником?
— Что он натворил? — быстро переспросил Шэнь Цинцю.
— Прошлой ночью он поймал пятерых, а я — только двоих, — медленно отозвался Лю Цингэ. Быстро взглянув на Шэнь Цинцю, он повторил: — Так что с ним случилось за годы отсутствия?
Для того, чья жизнь сводится к череде поединков, единственный смысл которых заключается в победе, подобный исход был настоящим позором — узнай об этом адепты пика Байчжань, их мировоззрение разлетелось бы вдребезги!