Сияние обманчивого Меркурия. Пятая книга
Шрифт:
Герои идут по знакомой дорожке, чтобы зайти к учёному в гости. Осталось множество вопросов, повисших в воздухе тайной. Она нависает над Адамом, он достает бинокль. Секрет нависает над Астрой, она боится теней. Но близость брата и утро во всей своей красе отпугивает тени, отростками веток пытающихся зацепиться за душу испугом. Уходит обратно в лес, понимая Астра не та, какая была вчера. Не будет кричать понапрасну, если наступит на ветку, или она зацепит за куртку. Или ветер всколыхнет паутину натянутых эмоций. Астра не из-за бесстрашия спокойна, а из-за недосыпа. Мешки под глазами и постоянная зевота
Лес нависает с обеих сторон, дотрагиваясь до спутанного состояния. Астра не замечает, как ветки пытаются заставить сделать остановку. Решительность вкупе с сонливостью творят чудеса. Идет, не подозревая об опасности. Точнее о её реальности. Не отслеживает её с точки зрения объективности. Как лес может быть живым, представляя собой опасность? Если была бодрой, то вмиг распутала сети сомнений, выбравшись из них. А сейчас смотрит и видится, как ветки обретают цельность. Или это кажется? Но лес не дает ответов, так как заканчивается. Развязались шнурки, потому возникало ощущение о живых ветках: шнурки цеплялись. Астра завязывает шнурки и устремляется вперед, боясь на секунду больше остаться в лесу. Вчерашний страх также жив груди как видение или иллюзия в глазах, когда веришь, что видится вместо оазиса, – думаешь, можешь найти истину, но она ускользает и убегает.
Иллюзия не могла долго продолжаться или иметь бесконечный предел для воздействия. Лес закончился. Видно убежище учёного. Пара сотня шагов разделяет героев и новую историю. Всего лишь, пересечь оставшуюся дистанцию, достичь цели. Дом учёного рядом с взглядом Адама и Астры. Остается постучаться в дверь, чтобы открыли. Или для них не существует закрытых дверей? Сколько были в гостях у учёного? Десять раз? Двадцать? Цифра не поддается измерению, а увеличивается во времени. Сонный разум не считает дни, а пропускает их. Адам был настроен решительно: постучался в дверь. Послышались неспешные шаги, сквозящие ленью. Дверь со скрипом открывается...
Глава 21. Начало новой истории
Учёный встречает героев радушно и тепло:
– Приветствую вас. День за днём истина переливается в сосуд ума. Похвально, пристально относитесь к развитию разума, а не останавливайтесь на результате!
– Здравствуйте. Да, гораздо проще понять, когда наука изучена кем-то. Как на лекциях или на уроках впитываешь знания губкой, – отвечает Адам.
– Добрый день. Хотелось услышать продолжение истории, – сказала Астра.
– На чем остановился? – учёный спрашивает, Астра кивает. – Но для начала пройдите в скромное убежище, там поговорим.
Герои проходят за учёным вглубь дома, чтобы внимательно слушать, понимая многие тайны, таящиеся под пеленой десятилетий. Книжная пыль тому свидетельство – приветствует, ударяя в нос. Герои не чихают: привыкли к запаху. И стол стал родным. Пробирки, тигли, реактивы, колбы, штатив. Стол и две кастрюли, но нет запаха трав и специй. Видимо, приготовил…
Учёный вдыхает больше воздуха в свои легкие, чтобы ведать свою историю:
– Мы остановились на том,
– А уран и торий? Или их вам не дали? – вспоминает Адам о вчерашнем дне.
– Почему не дали? У них не осталось выбора. Всё, с чем работал, как учёный, принадлежит мне при увольнении. Нельзя забирать имущество, – таковы законы. Даже костюм с экзомышцами забрал, – отвечает гордо.
– А где хранятся радиоактивные элементы? – спохватывается Астра.
– В надежном месте, где есть экранирование. Зачем надо подвергать риску? А то не с кем будет разговаривать, – с сожалением произносит фразу.
– Да, верное решение, – Астра смущенно отводит глаза.
– Прочие исследования и отчеты хранятся в ящиках, под надежной защитой. Не думайте, что много желающих украсть. Мало ли. Оплошать успеешь, если понадеешься! – произносит радостно, что есть защита.
Герои задумываются, когда им покажут тайну, которая находится за семью печатями. Но, видимо, не обрели репутацию, что могут посмотреть на лабораторию вблизи. Пока не время.
Астра выходит из оцепенения сна и говорит, что хочет услышать:
– А чем вы занимались, как ушли с работы? Это связано с наукой или?
– Конечно, связано. В распоряжении целая лаборатория, потому сам Эдисон велел исследовать теории и проверять на жизнь. Если помните, то ранее показывал фонари, работающие от тока, взятого от нейронных связей. Также изучал, как тело реагирует на холод. Можно ли ввести в анабиоз, – говорит.
– Насколько помню, этот процесс связан с лягушками, когда они замерзают.
– Не совсем. Анабиоз это замедление временное или прекращение жизненных процессов в организме из-за воздействия внутренних или внешних факторов. При этом жизненные процессы сложно обнаружить, необходима аппаратура. Знаете примеры, кроме лягушек? – спрашивает.
– Хм. Лиственные деревья или кустарники. Каждый год сбрасывают листья, чтобы легче пережить зиму. Иначе замерзнет вода, – отвечает Адам.
– Верно. Также семена и споры подвергаются анабиозу в цикле развития. Кстати, эмбрионы до восьми клеток можно заморозить и потом вернуть к жизни. А некоторые бактерии могут перенести температуру до минус двести пятидесяти градусов. Животные могут зимовать. Лягушки или медведи. Притом последние теряют в весе, – делает краткий обзор.
Адам внимательно осматривает пробирки и не замечает в них пробы семян или бактерий. Нет мельчайших намеков, что есть микроскоп. Значит, не здесь учёный проводит опыты по анабиозу.
Учёный замечает взгляда Адама и продолжает разговор, ведущий к развязке:
– Анабиоз человека возможен. Успешно проводились исследования на лабораторных мышах. Известны случаи, когда человек выживал во льдах или в снегу, в течении двадцати четырех дней. Катастрофически мало для космических полётов, если захотят применять для колонизаторов галактики. Чем заниматься на кораблях? И столько еды не погрузишь. Лишнее пространство может быть полезным. Может, огромный вес не даст кораблю взмыть. О межзвездных перелетах можно забыть. Но есть вариант, чтобы исследовать анабиоз. Я бьюсь над этим решением ни один год, а множество. Исследую с точки зрения моральных норм.