Сияние обманчивого Меркурия. Пятая книга
Шрифт:
Астра отводит глаза, вспоминая вчерашний разговор о нзамби, примеряя на то, что говорит учёный, чтобы ухватиться за истину слов, к чему он клонит, какие измышления есть. Астра смотрит в его глаза, пытаясь найти ответ, но не получает его. Не знает, о чем думает, что скрывается под толщей взгляда. Какие мысли таятся в голове. Какие энергетические импульсы переносят идеи. Не понимает, что хочет учёный от них, если погрузил в тайны.
Учёный подготовляет почву для героев:
– Вы, наверно, сталкивались с тем, что полёт занимает много времени. Ну, сколько лететь от Земли
– Да, есть такое, – жалуется Адам. – Не знали, чем себя занять. Выяснили отношения. Постоянно ссорились, деля помещение корабля…
– Адам, – Астра смотрит в глаза брата, но он ничего не почувствовал.
– Вот и славно. Значит, полезно будет помощь в исследовании. Сразу скажу – не говорю, что вы должны что-то. Вовсе нет. Вспомните исследования, какие сделал. Неужели не будет полезно? – задает вопрос.
– Да, полезно. Есть и дальние перелеты. Плутон, к примеру, самая удаленная планета. Не знаю, сколько займет месяцев, если не дней. Астра, ты не помнишь, сколько там было? – спрашивает у сестры, так как не помнит.
– Около трех с половиной лет, если от Фаэтона, – вспоминает слова матери.
– Всё это время надо пребывать в корабле. Делить территорию. Это не дело. Притом, вы брат и сестра, – учёный давит на слабость.
Адам отводит взгляд, так как Астра наступила ему на ногу, но был завлечен разговором, что не заметил. Вернее, не придал значения. Может, случайно наступила? Всякое может быть. Или из-за сонливости поступила.
Учёный говорит, завлекая в сети Адама, слушающий его:
– И всё это возможно при помощи анабиоза. Сколько преимуществ он дает! Ускорение времени. Меньше продуктов. Наверно, мучились, когда ловили по всему кораблю еду из-за отсутствия гравитации в космосе. Этого всего не будет! Достаточно исследовать анабиоз. Он очень полезен.
Учёный говорит, что нельзя без него жить, так как перелеты устарели…
Глава 22. Продолжение истории
Учёный обращается к научным фактам, являющимся ключом для понятия:
– Есть исследования, помимо того, о чем говорил. Состояние гипотермии, когда сознательно понижают температуру тела человека. И оперируют успешно, почти без летальных исходов. Кровь охлаждается и меньше шанс кровопотери. Также не страдают ткани и головной мозг, если говорить о состоянии наркоза, когда человек не чувствует, потому нет пределов, где можно остановиться. Нередко хирурги оперируют, как реагирует человек. Если нет реакции, и наркоз действует, продолжают.
– Интересно, а обязательно необходим хирург или можно без него? – задает вопрос Адам. – Или необходима медицина?
– История знает, по крайней мере, один знаменитый случай, когда хирург сам себя прооперировал, удалив аппендицит, – отвечает учёный.
– Аппен. Дицит? Что это такое? – очухивается Астра от нахлынувшего сна.
– Если говорить о пищеварительном тракте, то это слепая кишка. Её червеобразный отросток носит название аппендикс. Когда он воспаляется, то называется аппендицит.
– А от чего он возникает? Наверно, есть причины, – интересуется Астра.
– Затвердевшая порция отходов жизнедеятельности, инородное тело или опухоль перекрывает аппендикс. Обязательно оперируется, – отвечает, — а не остаётся без внимания.
Астра отводит взгляд, так как понимает, к чему ведут бутерброды по утрам. Вздыхает, понимая, что необходимо забыть о них, начать готовить каши.
Учёный раньше, чем Адам, замечает изменение в настроении, говорит:
– Вас что-то беспокоит? Какие-то острые боли?
– Нет, не об этом волнуюсь. С утра бутерброды, думала, влияет, – отвечает.
– Максимум гастрит, но лучше заботится о желудке, – удрученно говорит, — а не доводить до крайней степени.
– Понимаю. Боли нет. Надо кушать здоровую пищу, – соглашается.
– Конечно, а не то много побочных действий. Или болезнь, в худшем случае, – учёный нажимает на слова, чтобы они возымели эффект на героев.
Адам кивает и задумывается, как учёный умудрился изучить. Ядерные реакторы и бомбы, экранирование, создание антирадиационного костюма и экзомышц, обогащение урана, также добыча и совмещение с торием, производство красных кнопок. Изучение анабиоза, медицины, анатомии, хирургии и алхимии. Внимательно смотрит на учёного, гадая, сколько же лет было возложено на алтарь. Думает, гадает, вспоминает…
Решается произнести вслух накопившиеся догадки и опасения:
– Шестьдесят лет назад вы изучали ядерные реакторы, но до них ещё надо дорасти. Не сказали, сколько лет было, когда начали работу над проектом.
– Сорок лет. Но до этого получил несколько высших образований: «Медицинская биохимия», шесть лет, «Медицинская биофизика», шесть лет, «Ядерные физика и технологии», четыре года и десять лет на алхимию. А также переаттестации и курсы, самообразование и книги. Но это немного, есть люди, которые по пять образований имеют, – думает, — а я остановился на этом...
– По вам и не скажешь, что сто лет! – Астра удивлена словами.
– Тяга к знаниям замедляет процессы старения. Человек живет, когда он в силах изучать новое. Темные умы притупляют линию жизни, – не удивлен.
– Но настолько замедлить! На вид, не больше шестидесяти, – льстит ему.
– Внутренние часы настраиваются тонко. Механизм в голове. Наука открывает дорогу в развитие, освобождение от старения, – смотрит на книги.
Адам задумывается, но не может дать полную картину тому, что услышал. По мудрому учёному не скажешь, что он пребывает в анабиозе…
Решает спросить на сторонние вопросы, чтобы не напрягать лишний раз:
– А что изучает медицинская биохимия? Что-то связанное с химией? Или?
– Биохимия изучает химический состав живых организмов и клеток, также химические процессы, лежащие в жизнедеятельности. В медицинской же биохимии поле зрения на изменение биохимических процессов в организме человека при патологии или при лечении, – объясняет кратко.
– Примерно понятно. А что изучает медицинская биофизика? – спрашивает.