Скачок. Психология духовного пробуждения
Шрифт:
Глава 1
Погружение в сон и тяга к пробуждению
Когда мы используем термины «пробужденность» и «пробуждение», важно разобраться, от чего мы пробуждаемся. Иными словами, нам нужно понять, в чем состоит «нормальное» состояние бытия, из которого мы выходим, «пробуждаясь». Применяемая мною терминология предполагает, что пробуждаемся мы из некоего сна – из состояния ограниченного скованного осознания, из состояния, которое заключает в себе противоречия и несет страдания. Это состояние для нас настолько привычно, что мы считаем его естественным и нормальным, принимая за нечто само собой разумеющееся, тогда как на деле оно иррационально и даже патологично. В действительности это своего рода безумие, которое мы
Здесь мы обсудим основные характеристики этого состояния сна. (Не буду слишком углубляться в детали, поскольку уже раскрыл эту тему в своих предыдущих книгах.) Для ясности я разделю их на четыре категории. Такое деление также хорошо согласуется с тем, что написано в главах 12 и 13, где я подробно рассматриваю характеристики пробужденности, используя те же категории.
Однако следует помнить, что все эти характеристики могут проявляться по-разному. Существуют различные степени погруженности в «сон», равно как и различные уровни пробужденности. У некоторых людей «сон» глубже, чем у других; кто-то более «пробужден», чем остальные.
Отделенность и разобщенность
«Эмоциональные» характеристики связаны с внутренним опытом «сна» – с тем, что чувствует человек, когда живет в этом состоянии. И тут центральную роль играет наше ощущение отделенности и разобщенности.
Как я предположил в книгах «Упадок» и «Пробуждение от сна», в глубокой древности все люди ощущали мир совсем не так, как ощущают его большинство из нас ныне (в более поздние периоды это прежнее мироощущение сохранилось только у тех, кого мы называем «первобытные народы»). Одно из главных различий состоит в том, что они ощущали теснейшую связь с природой, со своей землей и с планетой в целом – до такой степени, что не чувствовали себя индивидуумами в современном смысле этого слова. Их чувство самоидентификации охватывало как окружающий их мир, так и других членов сообщества. Вот почему первобытные народы приходят в такой ужас, видя отношение западного человека к природе – когда Земля откровенно воспринимается как источник ресурсов, отданный нам на разграбление. Первобытные люди испытывают сильную эмпатическую связь с природой – они воспринимают ее как часть собственного существа, а поэтому калечить землю для них – все равно что калечить самих себя.
Основной аспект коллективного психологического сдвига, через который прошли наши предки тысячи лет назад (когда мы впали в сон), как раз и состоял в утрате нашего ощущения связи с миром. У людей развилось новое, высокоиндивидуализированное самоощущение. Они стали воспринимать себя как некое эго, заключенное внутри ограниченного ментального пространства, «изнутри» которого человек и смотрит на окружающий мир. Они впервые ощутили себя как нечто отделенное от мира природы – не существами, живущими в природе как ее часть, но существами, пребывающими каким-то образом вне природы.
Это новое самоощущение породило чувство «изолированности эго» – чувство отдельности и одиночества.
Возникло ощущение двойственности – я нахожусь «тут, внутри», а весь остальной мир «там, снаружи».
Эта отделенность породила также чувство фрагментированности – как будто мы являемся фрагментами, отделенными от целого, и это вызывает ощущение утраты и незавершенности. Все остальные люди находятся «там, снаружи», а поэтому мы и с ними связаны слабо – чувство сопереживания и общности притупляется. Мы начинаем ставить собственные потребности и желания выше интересов группы в целом.
Это ощущение отделенности распространилось даже на наше собственное тело.
Вместо того чтобы видеть свое тело как неотъемлемую часть собственного существа, мы стали воспринимать себя пойманными в ловушку тела, которое каким-то образом является чем-то иным по отношению к нам, некой повозкой, которой мы управляем. В то же время мы утратили связь и с собственным существом – с нашей сущностью,
Подобно тому как некий город может сделаться таким большим и важным, что обитатели этого города могут утратить связь со всей страной и воспринимать себя только как горожан, – так же и мы утратили связь с необъятными сияющими просторами собственного существа во всей его целостности.
Внутренняя болтовня
Одна из самых удивительных характеристик нашего «сна» – состояние ассоциативной болтовни, которая обычно протекает в уме, когда внимание наше не сосредоточено на внешних вещах, – нескончаемый поток образов, воспоминаний, предчувствий, размышлений и обрывков информации. Опять-таки, мы, в целом, принимаем данное явление как нечто само собой разумеющееся, поэтому нам сложно осознать, насколько это в действительности странная штука. Зачем нам нужна эта хаотичная непроизвольная болтовня, которую мы наблюдаем всякий раз, когда обращаем внимание на содержание собственного ума? Похоже, что это какой-то странный каприз нашего переразвитого эго – возможно, продукт слияния нашей склонности к саморефлексии со способностью вспоминать прошлое, моделировать будущее и воображать разнообразные ситуации. Кажется, все это имеет некоторое отношение к нашему чувству изолированности эго и с ощущением ограниченности нашего «я» – как будто бы наши мысли утратили покой, оказавшись в ограниченном пространстве в состоянии неопределенности.
Абстрагирование
Вследствие изолированности эго и внутренней болтовни, которая почти постоянно протекает в нашем уме, мы очень много времени проводим в состоянии абстрагирования. Вместо того чтобы жить в реальном мире, мы живем в уме. Мы воспринимаем мир весьма размыто – сквозь туман мысленной болтовни и через фильтры шаблонных концепций. Вместо того чтобы жить осознанно, в полной мере впитывая опыт своих реальных чувств и ощущений, мы живем в состоянии отстраненности (о чем я подробно говорю в своей книге «Возврат к здравомыслию»).
В этой книге я высказал предположение, что в жизни мы демонстрируем три разновидности внимания: абстрагирование, поглощенность и осознание. Абстрагирование – это когда наше внимание погружено в мысли; поглощенность – когда внимание погружено во внешние объекты, такие как различная деятельность или развлечения; и осознание – это когда мы полностью нацеливаем наше внимание на свой опыт в текущем моменте, на окружающий мир, на переживаемые чувства и ощущения. Когда я читаю лекции и провожу семинары (в нашем университете либо вне его стен), я часто прошу присутствующих оценить, как много времени в течение дня они пребывают в каждом из этих состояний. Почти всегда люди говорят, что в состоянии осознанности они проводят намного меньше времени, чем в других состояниях. Большинство людей отмечают, что большую часть времени находятся в состоянии поглощенности (в среднем 60 %), когда их внимание погружено в работу, домашние дела, хобби или развлечения. На втором месте идет абстрагирование (около 30 %), и только около 10 % времени приходится на осознанность.
Тревога и неудовлетворенность
Для состояния сна характерна в целом негативная внутренняя психическая атмосфера. Там царит тьма, сырость и подавленность – психический эквивалент крошечной сумрачной комнатушки без окон.
Постоянная болтовня, протекающая в уме, вызывает внутри ощущение тревоги и нетерпения, а поскольку эта болтовня часто несет негативные интонации, то она пробуждает в нас негативные эмоции и настроения. Одновременно, вследствие отделенности эго от мира, у нас возникает своего рода чувство обделенности (нам словно бы «чего-то не хватает»), а также чувство изолированности. И наконец, есть своеобразное ощущение стесненности – ибо наше чувство собственного «я» ограничено крошечным пространством эго и отгорожено от бескрайних пространств нашего существа в целом, а также от его сияния.