Скакуны Зеленых Лугов. Книга 4. Союз

Константиниди Георгий

Ни Помпея, ни Тюр никак на это не отреагировали.

– Попробуй, – ехидно улыбнулся Бурогрив. – Только не моли меня потом о пощаде.

Танатос ловким рывком преодолел разделяющее их расстояние. Взмахнул мечом. Лезвие ударилось о лезвие, и меч колдуна обломился, рассыпался на мелкие осколки, а самого колдуна откинуло обратно к его армии. Чудом устояв на ногах, он уставился на свое оружие.

– Один удар?! – недовольно произнес он. Затем его взгляд упал на меч Арона Бурогрива, лезвие благородного оружия сверкало и переливалось

голубыми, красными и желтыми оттенками. Танатос опешил, в его глазах-факелах замигал страх. – Разящий?! Как?!

– Ты же сам сказал, дружище… – пошутил Арон, улыбнувшись. – Он мне предназначен!

Колдун, грозно рыча, поднялся:

– Убить! Всех убить!

Гоблины как с цепи сорвались. Конь, пегас и единорог приготовились к битве.

«Бьем вместе, одним ударом!» – услышал Тюр голос Помпеи, но слышал ли его рыцарь, пегас не знал.

Гоблины оравой неслись вперед, перед такой армией не устоял бы никто. И вот Тюр Грозокрыл, Арон Бурогрив и Помпея соединили копыта. «Делайте как я!» – вновь голос единорога. Неказистый плащ засветился золотым огнем, Разящий белым, а Ловец Бурь синим. Три цвета смешались, в то же мгновение Арон взмахнул мечом, и сияющая разноцветными красками волна прошлась по центру армии.

Она снесла тварей прочь подобно урагану, с некоторых, как углядел Тюр, даже слезла кожа. И лишь Танатос остался стоять, изрядно обожженный и побитый. Его красные огни-глаза, казалось, сейчас начнут метать молнии.

– Вы… вы заплатите за, эх, это унижение! – говорил колдун, хватаясь за подпаленное плечо. Сутана на теле прокоптилась и порвалась, из нее тек темный дым. – Слышите?! Заплатите!

– Не раньше, чем заплатишь ты! – произнес Тюр, и синяя с красным молния поразила чародея.

Тот распался в пепел и развеялся по ветру. Единорог и конь ошарашенно посмотрели на пегаса.

– Он мне кое-что должен, – пояснил Грозокрыл, почему-то ему стало неловко за такой выпад.

– Не тебе одному, – отозвался Арон, сверля взглядом то место, где раньше стоял Танатос.

Единорожка подошла к клочку земли и внимательно стала ощупывать белым копытом почву.

– Что-то не так, – угрюмо произнес рыцарь, поглядывая на потрепанную Цаплю на прикрытой латами спине.

– Что именно? – спросил Тюр. Ему тоже отчего-то было нехорошо. Не чувствовал в душе той радости, что должна возникнуть.

– В день, когда Танатоса казнили, он тоже распался на пепел, – агийвский воин выдал данный факт холодно и мирно.

– Откуда знаешь? – поинтересовался Тюр.

– Я слышал от друга, – Арон пощупал копытом Цаплю, безмолвно лежащую на спине.

А Грозокрыл взревел, как ревут ураганы.

– Хоть раз! Я!.. могу… достичь цели! – и пегас кинул молнию в соседнюю хижину, сразу вспыхнувшую.

– Полегчало? – спросил Бурогрив, будто Тюр утолял жажду.

– Нет! – ответил Тюр, уходя прочь.

– Говорила же! – Помпея, достав откуда-то

совок, зачерпывала землю и клала ее в мелкий пузырек. – Скоты, да и только.

– Не тебе, единорог, судить, кто скот, а кто нет! – откликнулся Тюр.

– Наверное, поэтому все народы и рассорились, – спокойно возразила Помпея. – Потому что не слушали мой народ.

– Напомни, а кто сейчас твою шкуру спас? – иронично поинтересовался Тюр.

– Я тоже ваши шкуры спасла! – напомнила волшебница, убирая флакон в плащ.

– Э-э нет, ты пыталась нас убить! – Тюр злился, как тигийский бык: хоть на единороге гнев выместит, как будто бы от этого станет легче.

– Я не пыталась вас убить! – возразила единорожка.

– Фру! – предвзято отвернулся Тюр.

Лишь рыцарь был спокоен.

– Полагаю, теперь каждый из нас пойдет своей дорогой? – спросил агийвец.

– Не соглашусь, Рыцарь без Хозяина! – внезапно произнесла волшебница. – У нас общая цель и общий враг.

Тюр удивленно на нее посмотрел. Рыцарь тоже не скрывал изумления.

– И что ты предлагаешь? – спросил Грозокрыл, хотя уже догадывался, что она ответит.

– Заключим договор. Мы поможем друг другу найти Танатоса и вместе уничтожим его.

– А что потом? – спросил Арон.

– Потом… там видно будет. Ваш ответ, господа.

Конь и пегас переглянулись.

– Я согласен, – ответил рыцарь.

– И я, – кивнул принц.

– Но сперва отдохнем. Не знаю, как вы, а я уже несколько солнц не лежал на нормальной постели, – заявил Бурогрив.

Грозокрыл спорить не стал, за ним пошла и единорожка.

– Одно меня сейчас интересует, – произнес Бурогрив. – Как тебя, единорог, называть?

Волшебница замялась.

– Я Арон Бурогрив, сын Ланса Бурогрива.

– А я… Тюр… Тюр Грозокрыл, сын Эмира Сереброкрылого, – выдавил из себя пегас и почти сразу сник, заметив удивление попутчиков.

– Я Помпея Голуборогая, дочь Плутарха Краснорогого! – ответила единорожка.

– Ну вот и познакомились, – довольно произнес Арон. – Теперь в Браунитон!

– С этим я могу помочь! – предвкушающе улыбнулась Голуборогая.

Глава 8

В Путь-дорогу

– Могла бы предупредить! – гневно проворчал Тюр Грозокрыл, лежа под Ароном.

– Не могу не согласиться, – чуть более сдержанно процедил Арон Бурогрив, лежа под Помпеей.

Сама Голуборогая лежала на рыцаре сверху. У нее возникла ассоциация с Олимпийской башней, потому что все трое представляли собой пирамиду.

– Успокойтесь… – единорожка отрывисто дышала. – Я же… Фух, просто сэкономить время и все.

– Но обязательно надо было так?! – не унимался Тюр.

Помпея лишь фыркнула. И с таким вот гордецом ей придется искать самое опасное существо в Зеленоземье, а может, и во всей Гинее.